Битва экстрасенсов прохор юродивый. Все наше навсегда «Я — Пахом»: как превратить свою биографию в произведение искусства

Выступал Пахом в Музее современного искусства «Эрарта» с программой «Спасительный крик», и публика, пришедшая на него, разделилась на два противоположных лагеря.

Первый, побольше, - это молодежь, которая знает Пахома благодаря «Зеленому слонику» - фильму, снятому в 1998 - 1999 годах на любительскую камеру в так называемом «мусорном» жанре и обретшему невероятную популярность в соцсетях из-за стеба над табуированными темами. А вторая часть аудитории, пришедшая на выступление Пахома в Петербурге, - это зрители ТНТ, знающие артиста как очень сильного экстрасенса, участвовавшего в 16-м сезоне «Битвы» и с успехом проходившего все испытания, а потом внезапно покинувшего проект по своему желанию.

Сразу скажем, что те, кто прочел на афише «Коррекция судьбы криком. Уникальная техника Деда Пахома» и, купив билеты по цене от 400 до 1000 рублей, пришел в «Эрарту» в надежде на чудо, были разочарованы. Хотя, может, чудо все-таки и произошло, потому что вера в экстрасенсов пошатнулась.

Дед Пахом (хотя, по меркам Карлсона, он вовсе не дед, а мужчина в самом расцвете сил - Сергею Игоревичу всего 49 лет) начал свое выступление так:

Организаторы мне сказали, что в зале очень много женщин бальзаковского возраста. Я вас очень прошу, передавайте мне записки, а я буду на них отвечать.

И пока зрители думали, что бы такое спросить у Пахома, артист вместе со своим партнером по сцене Алексеем Борисовым, который отвечает за музыкальную атмосферу, приступил к своему перфомансу. Начал он с автобиографической минималистической пьесы «Курлык. Начало».

Первый «курлык» я издал во время съемок «Зеленого слоника», ставшего фильмом целого поколения, чему я очень удивлен. Тот «курлык» был спонтанный, рожденный молодостью, чувственностью и некой ошпаренностью. А второй мой «курлык» был осознанным, он случился через 20 лет там, где люди разговаривают с миром тайны (речь о «Битве экстрасенсов». - Прим. ред.). Издал я второй «курлык», чтобы люди подумали, что я человек последовательный, и чтобы все поняли, что глупость поступательно захватывает мир, - рассказал Пахом.

По его словам, второй «курлык», произнесенный на «Битве экстрасенсов», стал очень публичным и полюбился всему честному народу. Но для тех, кто в теме, кто смотрел «Зеленого слоника», этот «курлык» поставил очень актуальный вопрос: как может быть экстрасенсом человек, евший перед камерой свои испражнения?

Собственно, такой вопрос Пахому был задан в одной из записок. А ответ на него артист дал такой: «А почему говноед не может быть экстрасенсом? С другой стороны - чтобы стать экстрасенсом, нужно быть говноедом, так?». Большая часть зала, состоящая из поклонников «Зеленого слоника», растащивших этот фильм на интернет-мемы, ликовала, а другая начала мысленно собираться покинуть «Эрарту».

Затем Пахом музицировал на белом рояле, назвав испускаемые инструментом не очень стройные звуки оздоравливающими. Потом радовал публику цитатами из все того же фильма Светланы Басковой «Зеленый слоник», а также картины «Пять бутылок водки», рассказывающей о закулисной жизни столичного бара.

Вот сомневаюсь, отношусь ли я к дамам бальзаковского возраста, но спросить хочется. Интересует вопрос о моем здоровье, но задам другой: человек может влиять на свою судьбу или все в руках Божьих? - прочитал Пахом одну из записок.

Пахом ответил, что здоровьем своим надо заниматься, прислушиваясь к нему лет с 25, а что касается судьбы, то человеку дано очень мало… Он заявил, что только коллективное может спасти людей от деструкции, призвал объединяться в «секты», которые по сути своей являются семьями, порассуждал об умалишенных, рассказал, что не пьет уже четыре года, опять вспомнил про «Зеленого слоника», потому что большая часть публика этого требовала. А последний вопрос от зрителей, пришедших на экстрасенса, а не на артхаусного артиста, касался причин, по которым Пахом добровольно покинул проект ТНТ.

Участвовал я в «Битве экстрасенсов» сознательно, потому что, во-первых, думал, что мне есть что рассказать, а во-вторых, полагал, что со своим подсознательным сценарием смогу внедриться в уже готовый. Я понял, что «Битва экстрасенсов» - единственное место, где можно, не стыдясь, говорить о таких вещах, как добро, любовь, помощь, сострадание, забытых в телевизионном формате. И я ушел с «Битвы», потому что выработал себя. И если бы я остался, то превратился бы в тряпичную куклу, что меня лично не устраивало бы, - сказал Пахом. - Но я рад, что меня полюбили зрители.

А затем артист принялся исполнять свои песни: «Жизнь - веселый карнавал», нечто не очень приличное про борщ любви и многое другое в том же стиле. Публику, которая шла на арт-деятеля, Пахом и Борисов действительно «прокачали», других насмешили, третьих озадачили… Но шоу явно не оставило никого равнодушным, судя по

Когда он появился на отборочном туре 16-го сезона «Битвы экстрасенсов», зрители, хоть немного знакомые с московским андеграундом, были поражены. У всех бился в голове один-единственный вопрос: "Зачем он сюда пришел?" И действительно, для чего проходить испытания, предназначенные для людей со сверхспособностями, человеку, соединившему в себе умения музыканта, художника-авангардиста, сценариста, актера андеграунда и некоторые другие? После первого же выпуска сезона зрители начали нескончаемый спор о том, кем же он является на самом деле: экстрасенсом с удивительным даром, хорошим актером или шарлатаном. Итак, Биография его привлекла множество любопытных глаз с момента появления на битве.

Детские увлечения

В ноябре 1966 года на свет появился мальчик, названный Сережей. Он рассказывал, что в возрасте пяти лет родители отдали его в музыкальную школу. Он окончил ее по классу скрипки. Играл он и после окончания школы, но вскоре забросил это увлечение. Случай послужил тому виной: его мама, как-то подскользнувшись на обледенелом асфальте во время обычной прогулки, упала на инструмент.

Еще одним увлечением мальчика по имени Сергей Пахомов, биография которого полна непонятных фактов, было рисование. Для того чтобы его талант получил подтверждение и развивался далее, он окончил художественную школу и художественно-промышленное училище. В училище парень увлекается русскими техниками живописи и иконописью.

Параллельно с этим он симпатизирует музыке и спорту: играет в музыкальных коллективах и занимается борьбой.

Выставки и глянец

В одном из интервью Сергей Пахомов, биография которого до сих пор подвергается сомнению, равно как и факты, изложенные в ней, сообщил, что примерно за год до окончания им училища его помещают в психиатрическую лечебницу имени Кащенко. отправила его туда, вместо того чтобы отослать на войну, никак не заканчивающуюся в Афганистане.

В восьмидесятых художник-авангардист участвовал в некоторых камерных художественных выставках, которые проводились не только в клубах, но и в квартирах. По окончании десятилетия у Пахомова появилась возможность делиться своим мастерством с зарубежными ценителями искусства — в Нью-Йорке и Австрии.

На протяжении двенадцати лет, с 1988 по 2000 год, Сергей Пахомов, фото которого представлены в статье, с особым вниманием изучал искусство в странах Америки и Европы. Он считал, что для его дальнейшего творческого развития это необходимое условие.

Еще одна сфера его деятельности — арт-директор в Работал он и штатным художником, а с лета 2009-го он был арт-директором в редакции российской версии Elle.

Его киношедевры

Известен Сергей Пахомов, биография которого постоянно пополнялась непонятными для обычного обывателя фактами, стал после исполнения ролей в скандально известных фильмах режиссёра Светланы Басковой «Зелёный слоник», «Кокки — бегущий доктор» и некоторых других. Режиссер считает, что их совместная с Сергеем работа по сути и содержанию такая же, как у Феллини и Мастроянни. Она постоянно останавливает внимание на том, что без этого андеграундного актёра ни один из ее фильмов не будет ярким и запоминающимся, фильмы лишатся своей души.

Правда, сам актер относится к себе с огромной долей критики и называет свой труд в российском кинематографе «помесью абсурда и идиотизма». Самой заметной ролью, которую сыграл Сергей Пахомов, экстрасенс - в недалеком будущем, была роль мужика из деревни в картине «Зеленый слоник». Позже он появлялся в сериалах Гай Германики.

Личная жизнь странного человека

Личная жизнь его так же, как и его творческие устремления, полна некоего непонятного и неподдающегося упорядочиванию абсурда. С одной стороны, весной 2007 года Сергей Пахом утверждает, что не состоит в браке, но приходится отцом приемному сыну Ивану. С другой стороны, в одном из интервью, которые Сергей Пахомов раздает довольно часто, особенно в последнее время, он рассказывает, что счастлив в браке и занимается воспитанием своих родных сыночков.

И только пару лет назад достоянием общественности стал факт, что Сергей Пахомов находится в официальном браке с Еленой Токаревой, которая была главным редактором издания «ELLE Декор».

И снова «Битва»

Дед Пахом, как он сам себя называет, был одним из самых неординарных и противоречивых участников 16-го сезона «Битвы экстрасенсов». Его появление на шоу стало очень уж неожиданным. Он убеждал всех, что до этого момента ни разу не смотрел ни одного выпуска из предыдущих сезонов. Но его знакомые, которые были осведомлены о том, что у него есть некоторые способности, убедили Сергея в том, что ему просто необходимо попробовать свои силы наравне с другими участниками.

В первом же отборочном туре, когда нужно было найти человека, спрятанного в багажник одного из нескольких десятков автомобилей, расположенных по обе стороны большого ангара, он поразил всех. Вликолепно справившись с заданием, дважды (!) нашел человека Сергей Пахомов. «Битва экстрасенсов» такого еще не видела. Еще ни один из участников не показывал такого великолепного результата. Правда, когда он выбрал правильную машину, ведущий не поверил, посчитал, что Пахому просто повезло, и попросил его попробовать повторно. Что тот и сделал просто превосходно!

И все дальнейшие испытания этот странный, больше похожий на бомжа или юродивого человек проходил так, что окружающие просто диву давались.

И только после окончания съемок Сергей Пахомов, биография которого теперь расцвела яркими красками, рассказал, почему он здесь. Ему просто не хватает славы. Да, конечно, некоторая слава у него уже была после выхода фильмов и выставок с его полотнами. Но ему было этого мало. Что из этого получилось, можно узнать, посмотрев 16-й сезон о битве людей со сверхспособностями.

Этой осенью стартовал 16-ый сезон программы «Битва экстрасенсов». Без сомнения, за несколько серий шоу у телезрителей появились свои любимчики, которых уже сейчас можно смело назвать одними из самых ярких за всю историю шоу. Поклонники проекта, ведущий, эксперты и многие, кому довелось стать свидетелями открытий на съемках, определенно, выделяли неординарного участника Деда Пахома.

Мужчина поразил еще в первом выпуске шоу воображение общественности не столько своими способностями, сколько манерой их преподносить. Например, он появился в тапочках, во время выполнения заданий весьма выразительных образом входил в транс, но в итоге результат ошеломил участников шоу. Пахома даже попросили повторить результат, что он сделал блестяще. Экстрасенс поражал и заставлял смеяться и плакать. Одним словом, из серии в серию внимание зрителей было приковано именно к нему. Все ждали, как он себя проявит в следующий раз.

Эксперты и гости шоу высоко оценили способности экстрасенса и признали, что он действительно обладает особым даром чувствовать и видеть то, чего не могут другие. Доказательством послужило решение судей в «Битве экстрасенсов» признать Пахома лучшим экстрасенсом недели по итогам прошлого выпуска. Но немногие могли ожидать, что в одно мгновение Дед Пахом перестанет сражаться за победу.

В новом выпуске шоу, который зрители имели возможность видеть уже сегодня, Сергей Пахомов (настоящее имя экстрасенса. – Прим. редакции) внезапно заявил об уходе. Оказалось, что решение участника проекта связано не столько с желанием прекратить борьбу за звание лучшего из лучших, сколько с попыткой выручить коллег.

Две другие участницы, демонстрирующие способности в тандеме, мать и дочь Вороновы, должны были уйти по решению судей. Именно их имена были в черном конверте. Когда выяснили это, Пахом поспешил вмешаться в текущий ход событий и заявил о намерении уйти вместо Вороновых. Решение экстрасенса шокировало не только телезрителей, но и самих создателей шоу - никто не ожидал такого исхода. Благородный жест Сергея Пахомова мать и дочь Вороновы приняли с благодарностью, хоть и не скрывали, что это решение их удивило.

Поступок Пахома уже сейчас стал активно обсуждаться зрителями с соцсетях. Многие выразили негодование, но поддержали эстрасенса, признав, что он все равно для них лучший, и он уже стал настоящим любимцем тысяч поклонников шоу. А кто-то пересмотрел свое отношение к Сергею. Ведь ни для кого не секрет, что он всегда вызывал неоднозначное отношение, потому что он мог своеобразно отреагировать, своеобразно себя повести. Но данная ситуация позволила людям понять, что мужчина способен оказаться от всего ради спасения кого-то другого.

Не исключено, что решение Деда Пахома не было спонтанным, как это может показаться на первый взгляд. Вероятно, участник проекта намного раньше понял, что успел все доказать себе и окружающим, а потому не видел смысла в продолжении этой игры. Чем на самом деле руководствовался экстрасенс, когда заявлял о желании покинуть «Битву экстрасенсов», остается догадываться.

Откровенно говорить о себе Пахом не привык. , которое он дал накануне, экстрасенс признался, что для него гораздо важнее создать для зрителей определенный образ. «Я формирую миф о себе, - сказал Пахом. - Поэтому как раз сейчас все по законам мифа, недоговоренности. Мне сейчас важнее ощущение, которое люди испытывают, глядя на меня, нежели какая-то конкретизация. Я не буду ни в коем случае давать повод что-то обо мне разузнать. Я скорее буду путать. В большей степени даже уводить от истины».

Экстрасенс Сергей Пахомов (Пахом) .
Биография: дед Пахом, скандальный артист (Зеленый слоник), безумный художник и известный в Москве юродивый. Дед бомж Сергей Пахом (Зеленый слоник) экстрасенс юродивый, сознательно впадает в состояние транса, его техники и практики похожи на безумный танец.
Пахом - самый удивительный участник новой битвы. Он с успехом рисует, лицедействует и поет. Говорит, что почувствовал мессию.

Официальный сайт экстрасенса Сергея Пахомова (деда Пахома), где вы можете задавать ему вопросы и записываться на прием .

Участник в 2015 году на канале ТНТ. , зачем он неожиданно покинул 16-ю битву будучи лидером испытаний?

Как Сергей Пахомов проходил испытания, отзывы, способности :
+ Он нашел человека в багажнике. Ведущий Сафронов решил перепроверить и попросила Пахома заново пройти это испытание. И второй раз он снова нашел.. Впервые за историю Битвы.
+ на рисунках смог образно показать, что спрятали за ширмой;
+ смог найти своё фото из 11 других.
+ смог найти дом по фотографии и очистить участок от неупокоенного мёртвого.
+ смог определить кто мертв, а кто жив по любовному привороту;
+ может находить иголки в доме и снимать проклятье на себя;
+ может найти человека, который поменял физически пол;
+ может по фото определить жив человек или мёртв;
+ может узнать что спрятали в черный ящик;
- не смог найти человека, которому угрожает опасность;

Насколько сильный экстрасенс Сергей Пахомов (юродивый Пахом) по 3-х бальной системе: 3 (по итогам испытаний по ТВ)
(1 - никакой; 2 - что то может, что то нет; 3 - сильный экстрасенс)

Фотография: Иван Кайдаш

Вы, должно быть, слышали: Сергей Пахомов, художник, музыкант, актер, арт-директор, мем и просто незаурядная личность (как он сам говорит, «… проссышь, кто я»), теперь еще и юродивый экстрасенс Дед Пахом. Сергей пришел на ТНТ на шестнадцатый сезон «Битвы экстрасенсов», прошел ряд испытаний и добровольно покинул программу, уступив место дуэту Иоланты и Россы, против которых проголосовало жюри. Под прицелом камер Дед Пахом объяснил свой поступок желанием сделать доброе дело. За шесть серий Пахома узнали в лицо порядка десяти миллионов россиян - рейтинги шоу сравнимы разве что с показателями новогоднего поздравления президента. Пахом рос в неполной семье. Отец, профессор-микробиолог, расстался с мамой, когда Сергей был еще ребенком. В детстве у Пахомова были галлюцинации и видения, он мог проплакать шесть часов от одной мысли о смерти матери. «А у меня все переживания в жизни были. Я что подумаю, то и переживаю. Когда ребенок один в семье, это говорит о болезненности. Я все пытаюсь эстетизировать, ее в том числе. Это хороший инструмент для познания мира: через страдание, через психоз. Но болезненность у меня всегда на грани маскарада, что важно. Потому что, конечно, я за жизнь, а не за смерть», - мы встретились с Пахомовым через неделю после показа последнего выпуска «Битвы экстрасенсов» с его участием. «Дед Пахом - это собирательный образ. Такая мифологема русской культуры, некий простофиля, не вытирающий носа, не стригущий ногтей. Глас народа», - объясняет Сергей. О Сергее рассказывает Мария Шайкевич, бессменный продюсер передачи «Битва экстрасенсов»: «Он человек гиперчувствительный, а что это, как не экстрасенс? Мы не хотели, чтобы он уходил. Прочили ему победу». Источник на ТВ подтвердил, что Пахом был фаворитом как у жюри, так и у зрителей: по опросам, он набирал 50% голосов, в три раза опережая ближайшего преследователя. Я интересуюсь у Пахома, видит ли он как ­медиум свою собственную судьбу. «Конечно. ­Такое ровное озарение. Это называется манией величия».

В живописи Пахомов колеблется между абстракционизмом, иконописью и лубком: «Мне нравится псевдометафоричность, псевдобанальность, подобие чего-то, нечто, похожее на проблеск мысли, но именно что похожее, потому что так оно становится многозначительнее»Фотография: Иван Кайдаш 6.32. Суббота. Крым. «Good morning, Great Moloch», - приветствует меня Сергей Пахомов на пустыре в пяти шагах от центральной площади Балаклавы. Времени в обрез. Сергей начал утро с кофе и последнего альбома Ариэля Пинка; в машине предлагает перекусить жареной барабулькой художник Владимир Ярин, так же как и Пахомов, работающий на съемках нового сериала Валерии Гай Германики «Бонус». В череде фантастических метаморфоз Пахома закинуло сюда художником-постановщиком. По дороге спрашиваю Пахомова, что их объединяет с Германикой. Стилистика кабаре? «Наверное, да. Когда я жил в Берлине, то ходил в старые кабаре, впитывал в себя музыку Клауса Номи. С Германикой нас объединяет сила и беспомощность. Или сила беспомощности. Мне близка идея величия через убожество», - поясняет он. Пахомов обращает мое внимание на сходство лоскутного утепления хрущевок с картинами Пауля Клее, оживленно рассказывает о съемках «Шапито-шоу» в Симеизе, но, когда разговор сходит с накатанных рельс светской беседы, внезапно серьезнеет: «В искусстве можно идти в сторону совершенства. А можно идти обратно, в разрушение. Но и там надо искать свои ритмы, свою логику распада, уметь выявлять цикличность». Речь заходит о «Зеленом слонике» - артефакте девяностых, глубоко метафоричной камерной драме, против задумки авторов ставшей за последние годы настоящим интернет-хитом. «Он мог быть снят только в той дешевой стилистике; я понимаю и люблю все уродливое, убогое и некрасивое. Потому что оно прекрасно», - голос Пахома дрожит, а на глаза вот-вот навернутся слезы. В рассеянных лучах солнца, пробивающегося сквозь серые облака, он похож на большого ребенка.

Другое важное впечатление детства Пахомова - лубок, понятый как своеобразная картина мира. Это заметно по его живописи - яркие, контрастные цвета, грубая, но меткая начертательность, повсеместные надписи - от вполне ясных до абстрактных и самодостаточных. «Барин-гомосек», «Свобода, равенство и братство, обожаю прикасаться», «Соф Яоц Зююл». Впервые его показали по телевизору в конце восьмидесятых в передаче «Взгляд» именно в качестве живописца. Он продавал свои картины на улицах Москвы, а в начале девяностых отправился в затяжное путешествие: разрисовывал Берлинскую стену, дружил с парижской богемой и получал гранты в Нью-Йорке. Судя по всему, ему действительно сопутствовал успех: Пахомов участвовал в знаковых коллективных выставках восьмидесятых, а в нулевые у него сложилась так и вовсе блестящая галерейная история. Чего стоит инцидент с приобретением Saatchi одной из монументальных работ художника - «Я Пахом» - шестнадцати деревянных досок с одинаковой надписью, объединенных в гигантское панно. Живопись, видео, фотографии, да и сама жизнь Пахома явно подвержены принципам серийности. Взять «Blaue Hand» - инсталляцию в Берлине, состоящую из трех сотен снимков руки Пахома в синей перчатке, попадающей в интересные жизненные ситуации. «Я вообще сторонник банальности. Знаешь, мне нравятся люди, которые анекдоты рассказывают, а лучше один и тот же анекдот. А идеально, чтобы человек вообще одно слово выговаривал, - мы сидим с Пахомом в кафе. - Вот мечтал я о таком человеке, а потом деревянный герой появился в американском фильме, он там говорил: «Я - Грут». Сейчас уходит шелуха и остается только «я - Катя», «я - Петя», «я - Джон». Больше ничего. Потому что песен много, червей много, войн много - всего много. Материальные ценности уходят. Хотеть уже не важно, делать - тоже. А вот момент идентификации важен». Сергей Пахомов не скрывает, что воспринимает жизнь как творческий акт, а биографию - как произведение искусства. Такой подход соотносится с установками позднесоветских нонконформистов - Мамлеева, Пригова, Сорокина, Зверева. Со многими из них он пересекался в молодости. «Надо просто понимать, откуда мы вышли, куда мы движемся», - Сергей доедает лапшу, а вокруг нас в крошечном кафе шушукаются люди. Хорошо слышно слова «Пахом», «битва» и «слоник».

Одно из главных достижений Пахомова - выработка узнаваемого образа, на который оборачиваются люди: «Во времена распутицы я создал собственный мир со своими демонами, все как в хорошей японской манге. Потому меня так любят подростки, потому что я для них знакомый герой, такой срущий веселый дедушка да еще и колдун. Это цельная картинка, которую можно брать и вставлять куда угодно - от рок-оперы до документального фильма»

Фотография: Илья Батраков

Фотография: Илья Батраков

10.30. Суббота. Симферополь, вокзал. Ни к кому из тех, с кем мне довелось общаться на протяжении своей карьеры, не подходило столько людей за автографом или просто с вопросом, сколько к Сергею Пахомову. Он беспрекословно расписывает чужие блокноты и встает под прицел камер смартфонов. «Мой знакомый из Голландии сделал вазу из козявки. Сидел утром, палец в нос засунул, вытащил - ему форма понравилась, он ее оцифровал на сканере, и отличная ваза получилась. Его Марсель Вандерс зовут, компания Moooi», - рассказывает Пахом о современном дизайне ошеломленным пятидесятилетним сотрудницам вокзала и паре полицейских. 10.40. Там же. «Нужно играть с собой по-настоя­щему. Риск - это очень важная вещь, к нему нужно быть открытым. Но много грустного случается. Это страшно, когда люди взлетают, а сказать миру ничего не могут. Они не плюют божественным плевком в будущее. Нельзя посылать инопланетянам, к сожалению, песни Лаэртского. Они не дают полную картину. А вот если отправить им песни Лаэртского и Муромова, то картина станет уже полной. А что же мешает быть мне и Муромовым, и Лаэртским, а еще и всем пространством между ними? Амбициозные задачи должны быть. И божественную харкотину для плевка надо все время готовить», - воспользовавшись перерывом в съемках, рассуждает Пахомов, прихлебывая чай из пластикового стаканчика. Правая рука Пахомова, Игорь Гембель, которого с легкой руки начальника пол съемочной площадки зовет Геббельсом, начинает рассказывать, что от фтора закрывается третий глаз, поэтому зубы нужно чистить порошком. «У нас тут все больные на площадке. Все … [со сдвигом]. Здоровые не нужны», - отпускает на ходу Пахом. 10.55. Там же. Погрузка в поезд Симферополь–­Севастополь, в вагоне-ресторане которого должны продолжиться съемки. Германика и Пахомов едут в купе. Тронулись. Команда «Мотор» откладывается, откладывается, откладывается - в какой-то момент арт-директор и режиссер начинают хором петь «Этот поезд в огне». Состав ползет, нарушая все мыслимые законы о минимальной скорости движения, за окном тянутся сталкеровские пейзажи. Сергей тщательно чистит рукав куртки от обнаруженного пятнышка. Для человека со столь оголтелым образом жизни он на редкость хозяйственный. «Я люблю шутки. Но мне как любителю изящества абсурд кажется более тонким, чем прямолинейный юмор. Шутка, не похожая на шутку, что-то такое», - повествует Сергей. 11.40. В вагон заходит заместитель генерального директора телеканала «Дождь» Алексей Казаков, одетый в костюм проводника. Отпустив несколько комплиментов Германике, он начинает подкалывать Пахомова тем, что «сцена не выстроена». «Кто выстраивает-то? Все уже сделано давно! Нерукотворность - наш принцип, понял? Вот как Крым, он нерукотворен», - машет рукой Сергей. Однако вскоре Пахомов заводится и грозит команде «бахнуть по башке молотом Тора». Впрочем, уже по всему понятно, что он не Тор, а Локи, бог лукавства. Германика делится печалью по поводу угнанного в Москве автомобиля. «Я новый хочу. Написала в «Фольксваген», я же Германика, чтобы они дали. И в «Шкоду» написала - на Октавию (имя дочери Валерии. - Прим. ред.). Второго ребенка Мерседесом назову», - хлопает себя по животу режиссер.

Одной из вех партизанской борьбы Сергея Пахомова оказалось его трудоустройство на руководящие посты в крупнейших глянцевых изданиях. «Это так далеко от меня было на тот момент, вся структура, компьютеры эти - мне было интересно с нуля начать. И при этом вести все время двойную жизнь, днем концепцию журнала в голове держать, а вечером идти сниматься у Басковой», - не устает объяснять Пахомов. Главным занятием Пахомова в нулевые был стендап, странный, как речи Поехавшего из «Зеленого слоника». Чтобы посмотреть на перформансы Пахома, каждый вторник богемные круги Москвы забирались по отвесной пожарной лестнице в неотапливаемое помещение за театром «Школы современной пьесы», переоборудованное ресторатором Аркадием Зельцером то ли в офис, то ли в частный клуб. «Сами перформансы могли длиться по две минуты, когда Пахом упоротый мог что-то проорать, удариться лбом об стену и упасть. Но после он вставал, отряхивался, выходил в народ и как ни в чем не бывало вел изящные светские беседы», - смеется главный редактор отечественного Rolling Stone Александр Кондуков. Главный редактор издательства Ad Marginem Михаил Котомин вспоминает: «Меня поражал его драйв. Было холодно, но Пахомыч в сорокинских нарративах разогревал себя настолько, что в какой-то момент скидывал тулуп и оставался в трусах, не замечая происходящего вокруг». Манера Пахомова была, с одной стороны, ­сфомирована трамвайными скандалистами, городскими сумасшедшими, уличными проповедниками, а с другой - поэтом-концептуалистом Дмитрием Александровичем Приговым: «Он умел смотреть на себя со стороны во время выступления. Маленький Пригов управлял большим. Как любой перформансист мирового значения, Пригов понимал, что он не может отпустить экстаз полностью. Неконтролируемое безумие попросту неинтересно». Сам Пахом - как имя, как кристаллизовавшийся образ - появился в 2005 году, во время первого, краткосрочного опыта сотрудничества с ТНТ. «Мы хотели попробовать превратить Пахома в анти-Гришковца. Но Пахомыч развернул это в другую сторону: мы по его просьбе купили ванну, из которой он собирался вещать, заказали неоновую надпись «Пахом-ТВ». Была договоренность, что он не будет материться, но, естественно, когда он вошел в свое состояние, про запрет забыл, и пилот так и лег на полку студии», - рассказывает Котомин. Своими соображениями делится сын Павел: «Пахомов - это впитывающий организм, а Пахом - извергающий. Пахом не способен к социальной жизни, он живет в царстве полного абсурда, а Сергей может еще вопросы бытовые решать. Но мне кажется, что Пахом постепенно поглощает Сергея Пахомова. До абсолютного может дойти». Кондуков не пропускал тогда ни одного выступления Пахома: «Это духовызывательские психоделические истории, как у Питера Мерфи и Марка Алмонда, таких иконообразных страстотерпцев. И он в некотором роде был одним из них. Он всегда фигурировал на пограничной территории, он мог уйти вечером за выпивкой и вернуться без зубов. Меня это и тянуло - мужчины вообще стараются общаться с теми, от кого идет такой хороший дух опасности», - в голосе Кондукова ­скользит легкая грусть. Спрашиваю Пахомова, как ему удалось отойти от разрушительного образа жизни: «Я пил каждый день в течение 30 лет. А физика сдает, надо промывки всякие, прочистки, больнички, мне лень. Я подумал, лучше я не буду пить, лучше мне будет … [насрать] - и все. Я без башни. Я как вор в законе, без башни. Я свободен. Я могу пить, могу не пить, могу быть алкоголиком, могу не быть. А могу не мочь. Все могу. Ну чтоб было интересно, главное. Чтоб движуха была».

«Мне нравится пре­небрежительно относиться к деньгам. То есть их … [вступать в сексуальную связь], мне нравится. … [вступать в сексуальную связь] деньги. Важный момент. Чтоб они стонали». Последние пятнадцать лет работы Пахомова пользуются хорошим коммерческим спросомФотография: Иван Кайдаш 9.40. Воскресенье. Дорога до Ялты в микроавтобусе Гембеля. Зачитывается новость, что Сергей попал в список выдвинутых общественностью кандидатов в депутаты Госдумы от Омской области. На ум приходит недавняя история с перезапуском «Кинопоиска», когда недовольные редизайном пользователи стали в знак протеста выводить «Зеленого слоника» в топ лучших фильмов в истории кинематографа. На момент сдачи номера в печать рейтинг «ЗС»составлял 9,1 с почти тридцатью тысячами проголосовавших. Это больше, чем, например, у фильма «Летят журавли», 71-е место в списке. В топ-250 фильмов «Слоник», тем не менее, отсутствует. Компания «Яндекс» отказалась от комментариев. Пахом привык, что его имя становится синонимом мягкого неповиновения системе. «Я представляю людям симпатичный инструмент. Я ввожу его в мейнстрим как аррогантный элемент, а мейнстрим покрывается сколами и трещинами изнутри», - говорит он, пока мы подъезжаем к строению, которое надо превратить в дом бабушки главной героини «Бонуса». Владимир Ярин показывает на айпэде референсы, отрисованные Пахомом в его фирменном гро­тескно-иконописном ключе. С домиком, к которому мы подъехали, явно придется повозиться: искомой волшебности в нем ни на грамм, обычный кондо на берегу моря, построенный людьми, недалеко ушедшими из карикатурного мира новых русских. Для Пахомова неполное соответствие референсу - это не проблема, а задача. Вскоре начинают сыпаться реплики вроде «белый, светящийся голубизной, или белый матовый?» и предложения сделать дерево из линолеума, камень - изо льна, а железо - из пластика. 12.40. Мисхор. Разобравшись с делами, стоим и курим на серпантине. То, что он делает, Пахом называет диджеингом: настройкой на несколько волн сознания и выходом в транс. Горло холодит то ли от холодного ветра, то ли от мысли, что для того, чтобы разобраться в этом человеке, надо писать не журнальную статью, а монографию. «Я считаю, что сейчас в мире этом нашем перемешанном, где царит страшный миксер, который все перемалывает, где нельзя взять баклажаны и их порезать ножичком аккуратно. В этом мире, чтобы быть, надо быть таким, как я, во всех ипостасях», - когда Пахом начинает разговаривать цитатами из своих же знаменитых стендапов, становится и вовсе не по себе.

Музыкант Сергей Пахомов снискал меньшую известность, чем художник и уж тем более медиум, но и здесь он нашел свой стиль. В хтонической природе его музыкальных спектаклей сложно усомниться - когда в Москву в первый раз приезжали «4 позиции Бруно», второй группой в этот вечер стояли «Пахом и Вивисектор», и было четко видно, что оба коллектива хотят забраться именно на темную сторону луны. Музыкой Сергей занялся еще в начале восьмидесятых. Его первая группа «Дзю Ом» задумывалась как ансамбль душевнобольных. На одном из немногих оставшихся от «Дзю Ом» видео участник группы Берендей декламирует следующий стих: «Три колбаски из говна/Обывателю за ворот,/Музыка моя нужна/Лишь художникам да ворам». Немногие свидетельства о «Дзю Ом» приводят хиппи-сайты. «Да, мы же все хиппи. Но мы все равно там были чужаками, мы были такие боевые хиппи, которые могут в морду дать, на нас многие косо смотрели. Мне важно выламываться из контекста. Когда ты знаешь правила, ты можешь их изящнее нарушать», - раскладывает по полочкам Пахомов. Музыке он учился сам - благодаря маме Сергей часто бывал в Консерватории и в Большом театре, а о его осведомленности говорит то, что в семнадцать лет ему попала пластинка Терри Райли. В восьмидесятые он был уже достаточно известным художником и мог покупать сам себе не только редкие записи, но и драгоценные инструменты - свои любимые конги он брал как у Давида Тухманова, так и у безвестных гаражных Кулибиных. «А на перкуссии тогда никто не играл, это тоже был своего рода нонконформизм. Вообще, легко играть антимузыку, если ты ее много слушал. Мы делали пародию на авангард, он считался капиталистическим говном тогда, но, по сути, это был максимальный панк - играли до последнего зрителя. Часто во всяких странных местах, в холлах, на улицах, посреди публики на чужом концерте. Нас били, вызывали милицию. Помнится, музыкальный критик Татьяна Диденко кричала: «Хулиганы, хулиганы!» А через три дня позвонила мне и сказала, что до нее дошло, что это был охренительный концерт», - посмеивается Пахомов. Рассказывает Михаил Вивисектор: «Наши выступления обычно начинались под пьяные крики и звон бокалов. Но когда мы в середине делали паузу с тишиной, то было слышно, что никто не пьет ничего, все сидят молча, уткнувшись в сцену. Он умеет взять под контроль толпу даже самых неадекватных людей, затащить их в свое кино». Михаил пересказывает историю, как они с Пахомовым ехали с гастролей из Эстонии и российские пограничники при проверке документов подняли всех на уши, заставили вставать и приседать, сличая лица с фотографиями. Единственным человеком, которого не тронули и даже не попросили предъявить паспорт, был Пахом. «Они чужды мистике, совершенно дубовые солдафоны, их нельзя заподозрить во внушаемости. А он их сделал в один момент, - горячится Вивисектор и следом озвучивает еще одно предположение, почему Дед Пахом ушел из «Битвы экстрасенсов»: - Я ожидал от него чего-то подобного. Потому что он мастер по выкидыванию таких фокусов. Он не может идти по прямой. Он не может как все».

16.21. Воскресенье. В автобусе. «Все из моего детства идет, из сознания фантазийного. Приятно быть резидентом, шпионом таким, менять все постоянно. Почему? Это из-за воображения, из ужасного страха смерти - желание прожить еще какую-то жизнь, а лучше - много жизней. Я понимаю тех, кто меняет пол, потому что им хочется получить новый опыт в другом теле. Еще раз найти себя».