Яркая жизнь ресторана «Яр. Черный яр

Рестораны появились в Петербурге и Москве лишь в третьем десятилетии XIX века, став символами заграничного шика. Легендарный ресторан «Яр» появился в Москве первым и так и остался непревзойдённым, разбавив заведение в стиле запада чисто восточным разгулом. Популярность «Яра» продолжала расти, и, достигнув пика в 1910-е годы, канула в бездну вместе с дворянской и купеческой Россией, для того, чтобы возродиться через столетие.

"...Долго ль мне в тоске голодной
Пост невольный соблюдать
И с телятиной холодной
Трюфли Яра вспоминать?..."

А.С. Пушкин

История легендарного «Яра» начинается с 1826 года, когда на Кузнецком мосту в доме купца Шаванна «открылась ресторация с обеденным и ужинным столом, всякими виноградными винами и ликёрами, десертами, кофием и чаем при весьма умеренных ценах» (современный адрес: Кузнецкий мост, 9 – ред.). Так было заявлено в газете «Московские ведомости».

Стоит ли говорить, что это совершенно не соответствовало действительности? Даже завтрак в «Яре» обходился в сумму, равную стоимости обоза зерна, а жареная пулярка (жирная, откормленная курица-гриль, приготовленная по специальному рецепту) тянула на 25 руб. серебром - сумму, равную месячному бюджету семьи среднего достатка. А ведь одну курицу на ужин в «Яре» не закажешь.

Россия 19-го века активно перенимала западные технологии, умело адаптируя их под собственные реалии и нередко этой самой адаптацией занимались обрусевшие иностранцы. Название «Яръ» не имеет ничего общего с оврагом, ресторан был основан иностранцем, французом Транкилем Ярдом, в 1826 году, и унаследовал фамилию своего родителя. Место на Кузнецком мосту было выбрано бойкое: в доме Людвига Шаванна находились также модные магазины вин, нюхательного табака, духов, шляп, тканей и книг.

Ресторан Транкиля Ярда посещали известные люди, он был в полном смысле слова элитным местом. Здесь проводили время особы императорской фамилии и литературная богема, железнодорожные концессионеры, банкиры и биржевые дельцы. В «Яре» в полной мере чувствовался «дух времени», легендарный ресторан играл роль места встречи тех, кто вершил историю. Завсегдатаями «Яра» были Савва Морозов и Гиляровский, заходили сюда Плевако, Пржевальский, Чехов, Куприн, Горький, Леонид Андреев, Бальмонт, Шаляпин и Распутин.

Пушкин упомянул любимый ресторан в стихотворении «Дорожные жалобы»: «..и с телятиной холодной трюфли «Яра» вспоминать..». В мемуарах «Былое и думы» литератор Александр Герцен вспоминал, как он с приятелем ходил в «Яръ» обедать: «Мы тогда еще были совершенные новички и потому, долго обдумывая, заказали oukha au champagne (уха на шампанском), бутылку рейнвейна и какой-то крошечной дичи, в силу чего мы встали из-за обеда, ужасно дорогого, совершенно голодные».

Несмотря на чудовищную дорогозивну, «Яръ» очень скоро стал законодателем мод в ресторанном мире. Старое скромное помещение перестало вмещать всех желающих, и уже в 1848 году ресторан переезжает на Петровку, поближе к саду Эрмитаж. Однако сад Эрмитаж так же не мог вместить всех желающих посетить «Яръ». К тому же здесь не было простора для широты размаха и воплощения всех идей. «Яръ» переезжает последний раз - на Петербургское шоссе.

Сейчас это начало Ленинградского проспекта - престижный, почти центральный район, а тогда, в середине XIX века, это была загородная местность, окруженная садами и дачами. Переехав за город, «Яръ» не переместился в разряд заштатных ресторанов, которые интересуют только дачников. Дорога в «Яръ» и зимой, и летом в ночное время была ярко освещена, и по ней скакали бешеные тройки - все в «Яръ».

Именно в это время цыганский хор стал неотделимой частью «Яра». Руководила этим хором, а также взаимоотношениями между певицами и их поклонниками, Иванова Анна, талантливая не только как певица, но и как организатор. Цыганский хор «от Яра» становится лучшим в Москве, цыганки в нем были самые красивые и голосистые. Позиция, которую «Яръ» занимал по отношению к своим гостям - удовлетворение любых (абсолютно любых) прихотей и поражение воображения - делала ресторан мощным магнитом, притягивавшим к себе волжские и сибирские капиталы. Осечки случались редко.

«Кто не помнит знаменитого Яра с его супом a la tortu из телячьей головки, который нисколько не уступал вкусом настоящему черепаховому, – писал в 1858 году журнал «Москвитянин», – с его бивстексом, с труфлями, с его куропатками жареными en Perigord, в которых опять труфелей было больше, чем мяса, с его цыплятами в январе месяце, с свежими бобами, с его кропадинами из молодых тетеревов, паровыми лещами и, наконец, с его матлотом из стерлядей?»

В 1871 году «Яръ» становится собственностью купца Федора Аксенова и в последующие десятилетия поражает современников оригинальностью и масштабом купеческих кутежей. Представьте себе раскрытый рояль, полный до краев водой, в которой плавают рыбки - так в «Яре» подгулявшие купцы играли в аквариум. На удовлетворение прихотей здесь денег не жалели. Более того, старались изобрести что-нибудь эдакое, чего до этого не делал никто: это был вопрос престижа. Рассказы о купеческих причудах передавались из уст в уста с оттенком удивления и восхищения, становились легендами, оседали в анекдотах и мемуарах.

Постепенно в «Яре» сформировался своеобразный прейскурант для любителей покутить. Удовольствие вымазать официанту лицо горчицей стоило, к примеру, 120 рублей, запустить бутылкой в венецианское зеркало - 100 рублей. Впрочем, «Яръ» от такого разорения только богател: вся обстановка предусмотрительно страховалась на солидные суммы. Гость платил «за удовольствие», страховая компания - за ущерб.
Официанты тоже не были обижены - чаевые, если гость был доволен, раздавались пачками.

Каждый сходил с ума по-своему - кто-то приходил в «Яръ» не иначе как в сопровождении ручной тигрицы, кто-то поил дам шампанским из бокала с горстью бриллиантов на дне, и за всем этим наблюдал довольный хозяин, умевший грамотно подстегнуть богачей и наживавший на этом разгуле огромные барыши.

Продолжая вкладывать в «Яръ» деньги, Аксенов предпринимает глобальную перестройку здания. Ресторан должен был стать настоящим дворцом с зимним садом, фонтанами и бассейнами, оснащенным по последнему слову техники. Для «Яра» была заказана уникальная мебель, проект уже был запущен но... неожиданная смерть помешала воплощению наполеоновских планов Аксенова.

В 1895 г. «Яръ» достается выходцу из крестьян-ярославцев, Алексею Акимовичу Судакову. Ярославские крестьяне издавна уходили на заработки в московские трактиры и рестораны. Так что Алексею Акимовичу, несмотря на 27-летний возраст, опыта было не занимать: начинал он мальчиком в чайной, затем дорос до хозяина трактира. Судаков не загубил дела своих предшественников, более того, именно при нем «Яръ» стал самым знаменитым рестораном России стоимостью без малого в триста тысяч рублей.

В 1910 году "Яръ" наконец перестроен: из скромного деревянного дома он превратился в роскошный дворец с колоннами. Здание было перестроено знаменитым архитектором, работающим в стиле модерн - Адольфом Эрихсоном. Дореволюционный «Яръ» был великолепен и эклектичен: помимо Большого и Малого зала в имперском стиле в «Яре» существовали отдельные кабинеты в мавританском, русском и французском стилях.

Кабинеты были рассчитаны как на высоких гостей, так и на публику попроще. Во внутреннем дворе ресторана был разбит прекрасный летний сад на 250 мест с загадочными каменными гротами, беседками, увитыми плющом, фонтаном и лужайками. «Яръ» с «погребами и садами» занимает уже целый квартал. При нем образуется небольшой поселок, в котором живет армия служащих.

В начале ХХ века ресторан первым завел гараж, откуда за клиентами выезжали авто в любое время суток. В «Яре» вели учет именитым клиентам: на входе в ресторан стояло чучело медведя с серебряным подносом в лапах, и к концу ночи на подносе вырастала гора визитных карточек, оставленных гостями. Пресса сообщала, что новое здание ресторана «превзошло всякие ожидания по богатству и даже роскоши отделки, а главное – по огромному вкусу и изяществу выполнения. Бывалые люди затруднялись сказать, приходилось ли им видать среди заграничных храмов чревоугодия что-либо подобное по величию и блеску».

Достопримечательностью заведения был огромный резервуар с осетрами и стерлядью, откуда клиент мог выбрать рыбу для приготовления фирменного блюда. «Любитель отварной осетрины подходил к бассейну, – вспоминал современник, – указывал перстом на ту или иную рыбину. Ее тут же вылавливали сачком, и любитель вырезал ножницами из жаберной крышки фигурный кусочек. Когда эту рыбу подавали на стол, уже отварную, кусочек прикладывали к вырезу. Если совпадал, значит – рыба та! Без обмана».

Небывало великолепный «Яръ» просуществовал всего несколько лет. В 18-м году Судакова забрали прямо из «Яра» суровые люди в кожанках. Больше хозяин «Яра» в свой ресторан не вернулся. Победивший пролетариат с ожесточением сбивал лепнину, грузил на телеги роскошную обстановку и замазывал роспись на стенах - «Яръ» перестал существовать.

С 1918 по 1952 годы в здании ресторана размещались кинотеатр, спортзал для бойцов Красной Армии, госпиталь, кинотехникум, ВГИК и Дом лётчика. В 1952 году к зданию ресторана по личному указанию Сталина был пристроен гостиничный комплекс в стиле русский ампир (сейчас - отель "Советский"). А в 1952 году, после более 30 лет забвения, вновь открылся ресторан. Правда, называться он стал «Советский», но по-прежнему оставался элитным – здесь бывали только самые-самые. Ресторан в разные годы посетили премьер-министр Великобритании Маргарет Тэтчер, канцлер ФРГ Конрад Аденауэр, премьер-министр Индии Индира Ганди, правительственные делегации иностранных держав, известные артисты и другие.

В новую Россию ресторан «Советский» пришёл в весьма плачевном состоянии. В 1998 году новый генеральный директор Валерий Максимов начал реконструкцию «Яра», возрождая его былую славу. На сегодняшний день полностью восстановлен дореволюционный интерьер: отреставрированы фрески начала века на потолке и стенах, заработали люстра 1912 г. и светильники 1952 г., воссоздан фонтан во внутреннем дворике. Медленно возрождаются и традиции, правда, пока современные купцы так не самодурствуют. Впрочем, поживём – увидим…

Image caption 79-летний Василий Михайловский держит в руках альбом со своими детскими фотографиями. Он выжил в Бабьем Яру

29 сентября 1941 года 4-летний Цезарь Кац за руку с няней шел по улицам Киева в Бабий Яр. Он балансировал на трамвайных рельсах и просил няню купить ему праздничный шарик.

У малыша было прекрасное настроение. Множество людей вокруг напоминали ему праздничные демонстрации, на которые он недавно ходил с папой.

Вскоре в Бабьем Яру погибнут десятки тысяч евреев. Среди них будут его родственники и отец.

Маленький Цезарь Кац выжил в тот день. Сейчас его зовут Василий Михайловский, ему 79 лет. Он рассказал ВВС свою историю.

"Жиденка утром отведи в Бабий Яр"

У меня было четыре мамы, три фамилии, два отца и одна судьба.

Я родился в 1937 году в еврейской семье Кац. Мама умерла после родов. Мы с братом, который был на 6 лет старше меня, осиротели.

Папа взял нам няню, очень хорошую женщину Надежду Фомину. Он работал в маленькой кофейне на Крещатике, а во время войны занимался эвакуацией штаба округа.

Всю нашу семью - бабушку, детей и няню - папа посадил в поезд, чтобы эвакуироваться. Поезд застрял под Киевом, пропуская эшелоны с оборудованием с заводов. Стоял неделю. У нас закончились продукты. Бабушка отправила няню в наш киевский дом за едой. Когда няня вернулась, поезда уже не было. Так мы с няней остались в Киеве сами и вернулись домой.

Мой папа под Киевом попал в окружение, а затем оказался в концлагере в городе. Ну, как там говорили, коммунисты и евреи - шаг вперед. Его товарищ задержал, так он избежал смерти. Но потом его с какой-то колонной переводили в другой лагерь и по дороге тех, кто шел плохо, стреляли. В папу не попали, но он упал. Колонна пошла дальше, а он поднялся и побежал домой.

Мы жили около Майдана, на улице Костельной. Папа прибежал домой и увидел нас. Он только успел поесть и переодеться, и тут стук в дверь - на пороге два полицая. Дворничиха увидела, как папа заходил во двор, и позвала полицаев. Он хотел бежать через черный ход, но больше мы его не видели. Дворничиха вернулась и сказала няне: "Жиденка утром отведи в Бабий Яр".

"Ты погибнешь вместе с ним"

Наша няня была неграмотная. Она не знала, что такое тот Бабий Яр, почему меня надо туда отвести. Собрала утром вещи, что-то поесть, и мы с ней пошли.

На Крещатике людей было много. Я попросил купить мне флажков и шарик. Когда были праздники, мы шли с папой на демонстрацию, он покупал нам игрушки. Конечно, здесь было не до шариков. У меня было хорошее настроение, я балансировал на рельсах. Так и шли.

А настроение у людей постепенно ухудшалось. Женщины и дети плакали. Дошли до Лукьяновского рынка, там уже вдоль дороги стояли полицаи и гестаповцы с собаками. Так мы дошли до первого круга окружения перед Бабьим Яром. Там стояли противотанковые заграждения, сделанные из рельсов, "ежи". Улица была перекрыта. Между этими заграждениями был небольшой проход. Немцы не рассчитали, что будет столько людей.

Люди собирались целыми дворами, грузили вещи. А почему? Потому что немцы пустили такой слух, что евреев будут отправлять в другое безопасное место. В городе вывесили объявление, что все евреи должны собраться на перекрестке Дегтяревской и Мельникова, а кто не придет, расстреляют. Оставаться дома нельзя было, все дороги вокруг Киева были перекрыты, вот все и шли. Мы встретили нашу молочницу, и она предупредила няню: "Куда ты идешь с еврейским ребенком, ты погибнешь вместе с ним. Достань свой паспорт".

На первой линии окружения между этими противотанковыми заграждениями был маленький проход, позади собаки бросаются на людей, на нас тоже бросилась собака и забрала нашу сумку с едой. Я разрыдался. Вокруг людей били прикладами, подгоняли. Мы с няней упали прямо на это заграждение. Разбились в кровь, у меня до сих пор остался шрам на всю жизнь. Люди шли через нас, наступали на нас.

Наверное, в этот момент у кого-то из этого окружения сердце екнуло - меня подняли с земли за воротник, у няни в руке был паспорт, увидели, что она украинка и вытолкали нас из окружения. Мы вышли, спрятались в подворотне. Я уже перестал говорить. Язык отняло. И это было надолго.

Ведро крови и свалка

Две недели мы с няней ходили по городу. Ночевали в руинах, заходили к знакомым, просили есть. Кто-то давал хлеба немного, кто-то картофеля. Как-то моей няне сказали: "Что ты ходишь с еврейским ребенком, его же убьют и тебя убьют".

Она решила отдать меня в приют для бездомных детей, который был на Печерске, на улице Предславинской. Написала в записке "Вася Фомин", положила ее в мой карман и оставила меня перед домом.

Меня увидел дворник и повел внутрь. Так я встретился с врачом Ниной Никитичной Гудковой, которая уже занималась 70 сиротами. Она сразу поняла, что я еврейский ребенок, у меня были такие кудри. Меня остригли. Несколько месяцев я не разговаривал. Во время войны я остался сиротой. Сирота - это же человек с оторванным куском сердца, души. Никто за мной не ухаживал, не защищал.

В приюте поставок не было, дети 1-1,5 лет умирали от голода. Мы, постарше, как-то выжили.

Люди из окрестных домов приносили какую-то еду, но этого не хватало. Рядом с этим убежищем была бойня, где заготавливали мясо. Вот рабочие с бойни приносили нам ведро крови и какие-то субпродукты на дне ведра. Старшие дети ходили на свалку к театральному ресторану, собирали остатки пищи. Так мы выжили.

В приюте было еще несколько еврейских детей. Когда приближалась какая-то облава, Нина Никитична прятала нас под лестницу, мы там как мышата сидели. Понимали, что опасность.

Новая семья

После освобождения Киева я попал в другой детдом. Там уже детей находили, забирали. В палате я остался один. Плакал, переживал, спрашивал няню, почему же за мной никто не приходил. Няня из детдома мне говорит: "Расстояние, завтра за тобой кто-то придет".

На следующий день, я подглядывал в кабинет Нины Никитичны и увидел женщину и мужчину с большой бородой. Я бросился к ним, вцепился мужчине в бороду и начал кричать: "Мамочка, папочка, это я, ваш сын, заберите меня".

Они хотели взять девочку, но умилились, я так к ним бросился. Так я стал Василием Михайловским.

Сначала я был Цезарь Кац, с таким именем я родился. Затем стал Васей Фоминым, а сейчас я - Василий Михайловский.

Это были замечательные люди, мои новые родители Василий и Берта Михайловские. Мне повезло, обо мне заботились. Но и у них была не такая простая история. Это был врач из семьи священника, его жена тоже была еврейка. Он всю войну прятал ее и свою тещу от фашистов - закутывал и клал в морг, в тифозное отделение больницы, по селам. Так они выжили.

В 1937 году расстреляли трех его братьев. Его, как сына священника, тоже хотели репрессировать. Он работал в маленьких больницах по селам, постоянно переводился, чтобы не успели на него "накопать" много.

"Горечь и боль"

О Бабьем Яре не вспоминал очень долго. Этот момент, когда мы упали перед Бабьим Яром, может, там даже было сотрясение мозга. Я не мог говорить, долго ничего не помнил об этом.

Всю историю моего спасения и скитаний в Киеве мне впоследствии рассказали няня и мои родственники. Они нашли меня, приезжали в Киев навещать. Своего старшего брата я впервые увидел в 22 года. Он рассказал историю моей семьи.

А еще, наверное, с Бабьего Яра у меня остался большой страх перед пленными. Как только я видел, как их под конвоем выводили на улицу, весь дрожал и бросался папе на руки.

Я думаю, что недостаточно людей знают о тех ужасах.

В Советские времена Бабий Яр вообще заливали пульпой. В наш двор привозили землю, и часто в ней попадались черепа.

Что тут говорить? Люди даже собраться там не могли, чтобы помянуть. Их гоняли на черных воронках. Это уже потом там поставили памятник. Сейчас уже больше вспоминают о тех зверствах. Мы, кто чудом выжили там, а нас в Киеве несколько всего осталось, выступаем иногда в школах, делимся воспоминаниями.

Столько трагедий было во время войны, помнить о каком-то одном месте трудно. Львовское, минское гетто разгромили, тысячи "бабьих яров" есть.

Я вспоминаю тех людей, кто погиб там, в Бабьем Яру, своего отца, своих родственников. Это очень тяжело, это горечь и боль.

Очень хорошо, что там привели в порядок территорию. На скамейках можно увидеть мам с детьми - это о том, что жизнь продолжается.

В 1826 году француз Транкий Яр открыл ресторан в доме Шавана на Кузнецком мосту. Место было выбрано не случайно: в доме Людвига Шаванна находились также модные магазины вин, нюхательного табака, духов, шляп, тканей и книг.
«Московские ведомости» писали об этом событии так: «Открылась ресторация с обеденным и ужинным столом, всякими виноградными винами и ликёрами, десертами, кофием и чаем, при весьма умеренных ценах».
В конце XIX - начале XX веков в «Яре» работал цыганский хор Ильи Соколова. Выступали знаменитые певицы - Олимпиада Фёдорова (Пиша), а позднее - Варвара Панина (Васильева).
В 1895 году в свою собственность «Яр» приобрел купец Алексей Судаков. Через 15 лет он поручил архитектору Адольфу Эрихсону выстроить новое здание в стиле модерн: с большими гранёными куполами, арочными окнами и монументальными металлическими светильниками по фасаду. Внутри располагались Большой и Малый залы, императорская ложа и кабинеты, один из которых получил название «Пушкинский», в память о поэте, написавшем о «Яре»:
«Долго ль мне в тоске голодной
Пост невольный соблюдать
И телятиной холодной
Трюфли Яра поминать?»
Здесь проводили время особы императорской фамилии, представители литературной богемы, железнодорожные концессионеры, банкиры и биржевые дельцы. Ресторан играл роль места встречи тех, кто вершил историю:
поэт и писатель Александр Пушкин,
писатель Александр Герцен,
исследователь Николай Пржевальский,
художник Карл Брюллов,
художник Алексей Венецианов,
композитор Михаил Глинка,
архитектор Доменико Жилярди…
В «Яре» студенты традиционно заканчивали празднование Татьянина дня. Сюда приезжали обедать из Петербурга. В те годы кто-то из великих заметил: «в «Яръ» не идут - в «Яръ» попадают».
Наиболее частыми посетителями ресторана были:
певец Федор Шаляпин,
писатель Антон Чехов,
писатель Максим Горький,
писатель Александр Куприн,
писатель Леонид Андреев,
поэт Константин Бальмонт,
купец и меценат Савва Морозов,
историк Владимир Гиляровский,
адвокат Федор Плевако...
После Октябрьской революции ресторан закрыли. Алексея Судакова арестовали. Некоторое время, в период НЭПа, в здании «Яра» ресторан ещё работал. Позднее здесь размещались кинотеатр, спортзал для бойцов Красной армии, госпиталь, кинотехникум, ВГИК, клуб лётчиков.
В 1952 году здание было ещё раз перестроено. И выполнено в стиле сталинского ампира, в нём открылась гостиница «Советская» с одноимённым рестораном. Он считался официальным и был широко известен в правительственных и дипломатических кругах. Поэтому наиболее важных и именитых гостей принимали именно здесь. В разные годы ресторан посетили:
генеральный Секретарь ЦК КПСС Леонид Брежнев,
премьер-министр Великобритании Маргарет Тэтчер,
канцлер ФРГ Конрад Аденауэр,
премьер-министр Индии Индира Ганди,
губернатор штата Калифорнии Арнольд Шварценеггер,
знаменитый актер Жан-Поль Бельмондо,
французская певица Мирей Матье...
C 1998 года «Яръ» вернул себе былую славу и вновь открыл свои двери для гостей:
Юрий Лужков,
Борис Березовский,
Анатолий Чубайс,
Алексий II,
Пьер Карден…
Не менее известен и визит Алена Дюкасса, который считается лучшим поваром мира. Ресторан «Яръ» является единственным реальным российским партнером знаменитого кулинара.
Сегодня «Яръ» полностью обновлен. Дизайнеры произвели реконструкцию и восстановили дореволюционный внешний вид ресторана, отреставрированы фрески эпохи модерн, заработала люстра 1912 года, во внутреннем дворике включили фонтан, созданный по образу и подобию фонтана Большого театра.

Оксана Сергеева-Маленькая

Легендарный ресторан "Яръ" - детище французского повара господина Транкиля Ярда - поначалу, 1 января 1826 года, разместился в доме купца Шаванна на углу Кузнецкого Моста и Неглинной. Скоро он стал пользоваться огромной популярностью у гурманов, полюбивших "Яръ" за изысканное меню и отличные винные погреба. Одним из завсегдатаев "Яра" на Кузнецком был Александр Пушкин, запечатлевший память о ресторане в одном из своих произведений.
Позже - с 1848 по 1851 гг. - "Яръ" работал в саду "Эрмитаж", но не в том саду "Эрмитаж", на Петровке, который мы все хорошо знаем, а в старом на Божедомке. Но вскоре открылся как загородный ресторан в Петровском парке, на Петербургском шоссе, во владении генерала Башилова, сдавшего свою усадьбу под ресторацию. Дело в том, что для чистоты нравов в городских ресторанах запрещалось петь цыганам, а за заставами они имели полное право выступать. Купцы и молодежь, проматывающая отцовские состояния, порой устраивали в "Яре" безумные гулянья и частенько попросту громили помещение ресторана, но и эти, не совсем приличные для респектабельного заведения факты не отваживали от него другую публику. В "Яръ" частенько захаживали Брюсов, Чехов, Куприн, Шаляпин, Станиславский, Гиляровский, художники, литераторы, адвокаты...
В 1895 г. "Яръ" приобретает Алексей Акимович Судаков, ярославский крестьянин, добившийся всего своим умом и талантом. Судаков, договорившийся с руководством расположенного неподалеку ипподрома о взаимном обслуживании клиентов. Доходы от этой гениальной идеи дали возможность перестроить ресторан. В 1910 г. он перестраивает «Яръ» (арх.А.Эрихсон): из деревянного дома ресторан превратился в солидный дворец с колоннами, с летним садом на 250 мест, с фонтаном, каменными гротами и беседками, увитыми плющом. Рядом с рестораном были построены дома для служащих.
Ресторан в 1910 году был оценен в 10 миллионов рублей золотом, громадная цифра. Ресторан с его обслуживающими строениями занимал целый квартал, у ресторана была собственная электростанция, собственная водонасосная станция, парк автомобилей, своя конюшня, летняя веранда, цветники, заднюю часть владений обрамляли "горы" - сделанные из привезенных с Кавказа камней.

Дом справа от здания отеля Советский - дом для служащих ресторана. Ранее его боковая башенка-эркер была украшена шпилем. Слева от ресторана находился дом самого Судакова, он, к сожалению, не сохранился.

В дореволюционные времена "Яръ" прославился кутежами, так красочно описанными Гиляровским. Одним из завсегдатаев "Яра" был Савва Морозов. Как-то зимой он поехал в любимый ресторан, но его туда не пустили -какой-то купчик гуляет - ресторан снял "на откуп". Савва попытался возмущаться, дескать, он постоянный клиент, немало денег тут оставил, но в ресторан его все же пустить отказались. Тогда разозлившийся Морозов поехал в Петровский парк, набрал там какой-то голытьбы, привёл к ресторану и велел ломать стену, дабы через нее въехать в ресторан на прямо тройке. Стену ломают, Савва Тимофеевич в тройке сидит, ждёт. На уговоры не поддаётся. Полицию вызывать тоже не хочется - постоянный клиент. Кое-как его уговорила цыганка из хора не рушить ресторацию: "Отец родной, да что ж ты делаешь, мы же без заработка останемся", в общем, уговорили его, он расплатился со всеми "взломщиками", плюнул на все и уехал.
Известнейший миллионер Хлудов приходил в Яръ в сопровождении ручной тигрицы.
А то ещё в "аквариум" купчины играть любили. В огромный белый рояль велели наливать воду до краёв и рыбок туда запускали.
Был в "Яре" и прейскурант для любителей покутить. Удовольствие вымазать официанту лицо горчицей, например, стоило 120 рублей, а запустить бутылкой в венецианское зеркало - 100 рублей. Впрочем, всё имущество ресторана было застраховано на солидные деньги.
"Яръ" посещали Григорий Распутин и Феликс Юсупов, Чехов и Куприн, Горький и Леонид Андреев, Бальмонт и Брюсов, Шаляпин, художники братья Васнецовы, Левитан, Репин, Врубель, Серов...
После революции ресторан закрыли, с потолков сорвали лепнину, уничтожили фонтан и сад, имущество ресторана вывезли. Судакова арестовали. Судьба владельца Яра трагична - после революции его и его детей часто арестовывали, вызывали ЦК, регулярно "трясли", считая его обладателем огромного состояния, он не мог эмигрировать за границу. Позже Судаков работал простым бухгалтером в обычной советской конторе. Доживать свой век он уехал в деревню. О "Яре" он говорить не любил, эта тема была для него закрытой. После смерти его, якобы, похоронили в Москве на Ваганьковском кладбище. Таковы взлет и падение владельца "Яра", начавшего свою карьеру с "мальчика" в чайной, добившегося всего своим трудом, умом и талантом, превратившего культовый ресторан практически в империю, и закончившего обычным служащим в государственной организации...
До 1952 года в здании бывшего ресторана размещались кинотеатр, спортзал для бойцов Красной Армии, госпиталь, кинотехникум, ВГИК и Дом летчика. В 1952 году к зданию ресторана "Яръ" по личному указанию Сталина был пристроен гостиничный комплекс в стиле русский ампир. Сейчас прежнее здание выглядит почти неузнаваемым, только по арочным окнам можно идентифицировать судаковский «Яръ». "Яръ" был переименован в ресторан "Советский". Немного позже под бок гостиницы въехал цыганский театр "Ромэн" - дух старого "Яра" и цыганского хора Анны Захаровны оказался притягательным.
Ресторан "Советский" получил широкую известность как «ресторан для привилегированных» - дипломатов, партийной верхушки и приближенных. В эти годы «Советский» не раз отмечался вымпелами и почетными наградами. Бывали здесь и Василий Сталин, и король Испании Хуан-Карлос, и Индира Ганди, и Высоцкий с Мариной Влади, и "Железная Леди" с Конрадом Аденауэром.
Со временем ресторан пришел в упадок, однако с 1998 года он пережил свое очередное рождение под прежним именем – «Яръ». Ресторан был отреставрирован - здесь полностью восстановили дореволюционный интерьер, привели в порядок фрески начала века на потолке и стенах, починили люстру 1912 года, воссоздали фонтан во внутреннем дворике, сделанный по проекту фонтана Большого театра.
Такова история ресторана "Яръ".