Реализация в сша программы "мгновенный глобальный удар". Стоит ли России бояться «быстрого глобального удара»? Глобальный удар
КОНЦЕПЦИЯ БЫСТРОГО ГЛОБАЛЬНОГО УДАРА
ГРНТИ: 78.21.00.
Белоусов Олег Михайлович,
Черномазов Илья Станиславович,
Пермский военный институт войск
национальной гвардии Российской Федерации
преподаватель кафедры тактики и СБП.
THE CONCEPT OF PROMPT GLOBAL STRIKE
Belousov O. M. ,
lecturer in tactics and SBP
Chernomazov I.S.,
lecturer in tactics and SBP
Perm military Institute of national guard troops of the Russian Federation.
АННОТАЦИЯ:
В статье рассмотрен вопрос концепции применения быстрого глобального удара вооруженными силами США, меры по противодействию и сдерживанию.
ABSTRACT:
In the article the question of concept of the use of prompt global strike by the U.S. armed forces, measures for combating and deterring.
Ключевые слова: быстрый глобальный удар, концепция «бесконтактной войны», система противоракетного наблюдения, крылатые ракеты морского (КРМБ) и воздушного (КРВБ) базирования типа «Томагавк».
Keywords: prompt global strike, the concept of «contactless war,» missile surveillance, naval cruise missiles (slcm) and the air (krwb) — based missiles such as «Tomahawk»
Быстрый глобальный удар (БГУ) (англ. Prompt Global Strike, PGS, также глобальный молниеносный удар) - инициатива вооруженных сил США по разработке системы, позволяющей нанести массированный разоружающий удар обычным (неядерным, англ. conventional) вооружением по любой стране в течение 1 часа, по аналогии с ядерным ударом при помощи межконтинентальных баллистических ракет (МБР).
По заявлению генерала Джеймса Картрайта: «В настоящее время, если речь не идет о ядерном ударе, могут пройти дни, возможно, недели» прежде, чем военные смогут начать атаку регулярными силами. Задача системы БГУ - предоставить возможность по нанесению быстрого и точного удара по любому региону мира в случае конфликта или иной чрезвычайной ситуации. Баллистическая версия могла бы производить пуск непосредственно с территории США. Система БГУ будет дополнять соединения Сил передового развёртывания, Экспедиционных воздушных сил (которые могут быть развернуты в течение 48 часов) и Авианосных ударных групп (АУГ, англ. Carrier battle groups, которые могут развернуться на театре военных действий в течение 96 часов). БГУ позволит атаковать в течение 60 минут любую область планеты или ближнего космоса.
США способны реализовать концепцию быстрого глобального удара исключительно для решения локальных задач.
После окончания холодной войны вероятность применения ядерного оружия как потенциальными противниками США, так и самими американцами неуклонно снижалась. На повестку дня встал вопрос пересмотра существовавшей военной доктрины. Новая концепция подразумевает достижение Соединенными Штатами глобального военного превосходства за счет расширения арсенала их вооруженных сил путем создания суперэффективных неядерных средств, способных наносить молниеносные удары по источникам угрозы.
В конце 2012 года в СМИ была распространена информация о проведении американскими военными компьютерной игры по отработке навыков нанесения массированных ударов высокоточными обычными вооружениями по вымышленной стране для причинения ей неприемлемого ущерба и принуждения к принятию политических условий, диктуемых США.
Целью этих учений была отработка концепции так называемого быстрого глобального удара (БГУ, Prompеt Global Strike), согласно которой предполагается поражение важнейших военных, политических и экономических объектов противника с использованием существующих и перспективных образцов высокоточного оружия. Предполагается, что в результате таких действий страна-жертва лишится возможности нанесения ответного удара агрессору, а разрушение ключевых объектов ее экономики приведет к коллапсу всей государственной системы.
В опубликованных материалах указывалось: поставленная в рамках этой военной игры цель была достигнута. Разбор учений показал, что в результате удара по достаточно крупной и высокоразвитой стране с расходом 3500–4000 единиц обычного высокоточного оружия в течение шести часов она понесет неприемлемое разрушение всей инфраструктуры и лишится способности сопротивляться.
Совершенно очевидно, что данная «утечка» информации не является случайной и несанкционированной. Пентагон весьма недвусмысленно показывает миру, что у США появляется качественно новый вид стратегического оружия, которое позволяет решать задачи, ранее возлагавшиеся исключительно на ядерные силы.
Фактически американцы предпринимают попытку реализовать концепцию «бесконтактной войны». На качественно новом техническом уровне они стремятся сделать то, что не удалось совершить в XX веке: только воздушными ударами достигнуть политических целей в крупном военном конфликте.
Можно ли «выбомбить» противника? В 1993 году с атомной ракетной подводной лодки США типа «Огайо» проведен экспериментальный пуск баллистической ракеты «Трайдент-2» с обычными боеголовками с целью проверки возможности поражения высокозащищенных в инженерном отношении точечных объектов. Однако дальнейшие работы в этом направлении велись недостаточно интенсивно.
Теракт 11 сентября 2001 года активизировал эту деятельность и к январю 2003-го проект быстрого глобального удара был утвержден президентом Джорджем Бушем-младшим. После детальной проработки данной идеи в Министерстве обороны и научных учреждениях США ее признали технически осуществимой, что и позволило в 2007 году конгрессу одобрить концепцию БГУ.
В соответствии с этой доктриной в случае возникновения угрозы нападения на Соединенные Штаты или американские объекты и граждан за рубежом, вооруженные силы США должны быть способны в течение 60 минут нанести удар высокой мощности и точности по любой точке земного шара с целью нейтрализации таких действий.
Силы быстрого глобального удара станут частью стратегической триады США и будут действовать в тесной увязке с другими видами вооруженных сил.
Концепция БГУ предполагает создание полноценной боевой системы, включающей, помимо собственно ударных компонент, подсистемы разведки и наблюдения, командных пунктов и связи, а также средств радиоэлектронного подавления.
Основу ударных средств этой доктрины составят баллистические ракеты наземного и морского базирования в неядерном оснащении и гиперзвуковые ракеты большой дальности, запускаемые с воздушных носителей. В отдаленной перспективе предполагается использовать для нанесения ударов и космические платформы.
Оснащенные обычными боеголовками баллистические ракеты являются сегодня оружием, в наибольшей степени отвечающим требованиям, предъявляемым к ударным компонентам БГУ. Они обеспечивают высокую точность поражения (круговое вероятное отклонение – 100–150 метров), короткое время доставки боеприпаса (не более 30–40 минут). Значительная скорость движения при соприкосновении с объектом позволяет уничтожать цели различного типа, в том числе заглубленные в грунт. Большой забрасываемый вес (до 3,5 тонны) предоставляет возможность использования разнообразных видов боевых частей, включая кассетные, а также специальные беспилотные летательные аппараты.
Вместе с тем есть ряд условий, делающих применение баллистических ракет в обычном оснащении весьма проблематичным.
Во-первых, система противоракетного наблюдения России, а в ближайшей перспективе и Китая может классифицировать групповой пуск таких ракет (для надежного поражения отдельного объекта необходимо как минимум две-три) как ядерное нападение, что приведет к ответному адекватному удару.
Во-вторых, договоры СНВ ограничивают общее число развернутых баллистических ракет и не делают различия между их оснащением. То есть ракеты наземного и морского базирования с обычными боеголовками в США могут появиться только после соответствующего сокращения существующих ядерных.
Разрешение первой из этих проблем применительно к ракетам наземного базирования Соединенные Штаты предполагают за счет их раздельного размещения. Однако при нарастании напряженности этот фактор может и не сработать – Россия вполне способна предположить, что США разместили в шахтах для неядерных ракет ядерные. Вторая преграда устранима путем подписания соответствующих договоренностей. Не зря, видимо, администрация Дональда Трампа вновь поднимает тему «ядерного нуля».
С учетом указанных ограничений количество баллистических ракет морского и наземного базирования в неядерном оснащении, которые в среднесрочной перспективе вооруженные силы США способны поставить на боевое дежурство, в пределах 100–150 единиц.
Важнейшим ударным элементом БГУ является создаваемая гиперзвуковая ракета Х-51А со скоростью полета 6500–7500 километров в час. Однако проведенные четыре ее испытания не дали положительного результата. И хотя программа разработки не закрыта, появление такой ракеты можно ожидать только через пять – десять лет, а принятие на вооружение и поставки в войска – лишь в отделенном будущем.
Таким образом, в среднесрочной и даже долгосрочной перспективе каких-либо принципиально новых систем оружия в достаточном количестве для достижения оперативно значимого эффекта в рамках концепции БГУ армия США не получит.
В дальнейшем возможно появление принципиально новых средств поражения, таких как гиперзвуковые ракеты воздушного или даже космического базирования, которые выведут американцев на уровень качественного превосходства в воздушно-космических вооружениях по отношению к другим государствам.
Но такое положение вряд ли сохранится достаточно длительное время, поскольку и в России, и в Китае, который демонстрирует исключительно высокие темпы развития военно-технической сферы, такие разработки также идут. Пусть с отставанием, но подобные образцы будут приняты на вооружение, что нейтрализует американский военно-технический отрыв в данной сфере.
В связи с этим США в рамках концепции БГУ, по крайней мере в среднесрочной перспективе, могут опираться главным образом на крылатые ракеты морского (КРМБ) и воздушного (КРВБ) базирования типа «Томагавк», стратегическую, тактическую и палубную авиацию.
Состоящие на вооружении американских ВМС КРМБ, имея дальность пуска 1600–2400 километров, обеспечивают поражение цели боевой частью 340–450 килограммов при точности попадания пять – десять метров.
Эти ракеты могут применяться со всех современных кораблей и подводных лодок США. На 23 многоцелевых подводных лодках (ПЛ) типа «Лос-Анджелес» может быть размещено по 12 КРМБ. По столько же подобных ракет несут новые американские многоцелевые ПЛ типа «Сивулф» (три единицы) и «Вирджиния» (девять единиц). По программе переоборудования ракетных ПЛ типа «Огайо» в носители «Томагавков» переоборудованы четыре единицы, каждая из которых способна нести по 154 КРМБ. Все 62 новейших американских эсминца типа «Арли Берк» имеют вертикальные пусковые установки (ВПУ) Mk.41 с 96 ячейками. В ударном варианте они принимают до 56 КРМБ, в многоцелевом – восемь. Каждый из 22 ракетных крейсеров типа «Тикондерога», имея 122 ячейки ВПУ, несет в типовой загрузке 26 КРМБ. Всего потенциально на кораблях ВМС США может быть размещено до 4000 и на подводных лодках – до 1000 КРМБ.
Однако реально, учитывая степень оперативной готовности, максимально с кораблей и подводных лодок ВМС США в состоянии применить не более 3000 КРМБ.
Помимо этого, крылатыми ракетами большой дальности оснащены американские стратегические бомбардировщики. В настоящее время в боевом составе ВВС США насчитывается около 150 подобных самолетов, в том числе порядка 60 Б-52Н, 50 В-1В и 16 В-2А. На хранении имеется еще около 80 самолетов. Из них носителями крылатых ракет воздушного базирования являются самолеты В-52Н, способные нести до 20 КРВБ при максимальной загрузке. Всего группировка стратегической авиации США может использовать за вылет около 1200 КРВБ. Итого все носители крылатых ракет способны применить в одном ударе до 4200 ракет.
Кроме ракет в рамках первого удара возможно задействование до 2500–3000 самолетов тактической и палубной авиации, которые могут наносить удары по объектам на глубину до 600 километров от границы.
Это достаточно внушительные силы и при отсутствии эффективного противодействия они способны уничтожить или вывести из строя уже в первом ударе до 1000 важных объектов на российской или китайской территории. В результате такого удара может быть уничтожено 80–90 процентов ядерного потенциала России или до 90 процентов и более Китая, частично дезорганизована система государственного и военного управления, подавлена или ослаблена на отдельных оперативно-важных направлениях система ПВО.
Но если учесть некоторые факторы, которые будут действовать в реальной обстановке, то возможность нанесения БГУ становится сомнительной.
Во-первых, США могут принять данное решение в отношении России или Китая лишь при условии резкого обострения отношений между государствами.
Во-вторых, такому удару обязан предшествовать достаточно длительный угрожаемый период, когда американское руководство в оправдание предстоящей агрессии будет вынуждено вести серьезную информационную кампанию. В это время США и их союзникам необходимо осуществлять стратегическое развертывание группировок своих ВВС и ВМС в районы боевого предназначения, создавать необходимые материальные запасы, наращивать военную инфраструктуру в районах предстоящих боевых действий, вести разведку объектов планируемых ударов. Это весьма продолжительное время (вероятно, несколько месяцев), которого вполне достаточно для принятия ответных, весьма эффективных мер. Так, например, как показал опыт Ирака в 1991 году и последующих конфликтов, за счет качественно проведенных мероприятий оперативной маскировки можно навести значительную часть ударных сил противника на ложные цели. При этом если США используют в первом ударе основной запас своих крылатых ракет большой дальности, их может не остаться в достаточном количестве для последующих ударов. И тогда успех операции окажется под вопросом.
В-третьих, по продолжительности этот удар будет длиться несколько часов (по опыту упомянутых компьютерных учений – до четырех – шести). А уже через один-два часа, когда руководству России или Китая станет очевиден масштаб агрессии (даже в случае достижения оперативной внезапности), может быть принято решение на ответный ядерный удар. При этом большая часть СЯВ еще сохранится. То есть для США совершенно очевиден высокий риск перерастания такого конфликта из обычного в ядерный. Причем противник может первым принять решение на применение стратегического ядерного оружия. Поэтому провоцировать такую атаку своей территории без гарантий ее надежного отражения американцы вряд ли станут.
И в-четвертых. Глобальный удар не будет «быстрым», поскольку на его подготовку уйдет много времени – несколько месяцев. То есть по сути дела он уже не сможет стать специфической формой применения средств воздушного нападения – БГУ. Это будет обычный первый ракетно-авиационный удар, проводимый в рамках начальной воздушной наступательной операции.
Атаковать Россию или Китай с ограниченным количеством средств воздушного нападения не имеет смысла ни в политическом, ни в стратегическом отношении.
Если же в качестве объекта такого удара рассматривать другие крупные страны, например, Иран, то его нанесение имеет смысл лишь в том случае, если он станет частью достаточно масштабной военной операции с участием других видов вооруженных сил. То есть если это будет первый ракетно-авиационный удар начальной воздушной наступательной операции.
Совершенно иная картина складывается, если рассмотреть нанесение удара по отдельным особо важным объектам для достижения локальной цели с применением сравнительно ограниченного состава вооружения.
В этом случае нет необходимости длительной подготовки. Атака может быть осуществлена боеготовыми силами немедленно с поступлением приказа.
Такие действия станут внезапными не только в оперативном или стратегическом отношении, но и в тактическом. Полет к цели ограниченного количества крылатых ракет или самолетов можно выполнить на малых и предельно малых высотах вне зоны наблюдения наземных средств контроля воздушной обстановки, при минимальной продолжительности удара, когда факт его нанесения противник выявит уже после завершения атаки.
Поэтому можно утверждать, что при существующем положении дел и на среднесрочную перспективу концепция БГУ имеет смысл для решения задач исключительно локального характера против объектов на территории государств, которые не способны ответить агрессору и не имеют гарантий безопасности со стороны третьих, достаточно мощных государств.
Быстрота, внезапность и глобальность удара (до 60 минут в соответствии с концепцией) может быть достигнута лишь при условии, если во всех жизненно важных районах будут присутствовать группировки ВМС и ВВС США. Это означает, что для решения внезапно возникающих задач американцы смогут задействовать весьма ограниченные силы: несколько десятков крылатых ракет большой дальности и самолетов тактической (палубной) авиации. При создании условий применения баллистических ракет в обычном снаряжении возможно применение некоторого их количества.
Указанные силы способны вывести из строя или уничтожить, в зависимости от поставленной задачи, одно-два крупных предприятия, либо два-три пункта военного или государственного управления, либо один-два площадных полевых объекта научно-исследовательского характера или лагерей подготовки боевиков.
То есть на ближнесрочную и среднесрочную перспективу быстрый глобальный удар может наноситься исключительно с целью решения локальных задач. Например, для ликвидации отдельных политических деятелей или уничтожения руководства каких-либо организаций (объявленных террористическими), лишения отдельных государств возможности реализовывать программы развития, которые в США сочтут угрожающими их безопасности, приостановки в отдельных странах некоторых опасных для американцев и их союзников направлений научно-исследовательской деятельности.
В любом случае сама по себе концепция БГУ является грубейшим нарушением международного права, поскольку предполагает нанесение ударов по объектам суверенных государств без весомых в правовом отношении оснований и формального объявления войны.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ:
- Материалы по разбору учений Prompet Global Strike 2016г.
Для всех «доброжелателей» России, озабоченных наличием у страны ядерного оружия, есть две новости. Одна хорошая, другая не очень. Хорошая новость: в 2018 году межконтинентальную баллистическую ракету Р-36М «Воевода» (или «Сатана» по классификации НАТО) все-таки планируют снять с вооружения.
Плохая новость: на замену «Сатане» придет технологически иная и принципиально отличающаяся от других межконтинентальная баллистическая ракета РС-28 «Сармат», боевые блоки которой, по сути, сделают бессмысленной любую систему противоракетной обороны.
Об уходящем и приходящем
В свое время «Царь-ракета» Р-36М наделала немало шума. Специалисты признаются, что хоть современные средства воздушного перехвата таких целей, как МБР, развиваются не по дням, а по часам, заложенного в двухсоттонную ракету хватает и по сей день. Однако противоракетная оборона, стремительно наращиваемая нашими добрыми западными «друзьями», заставляет задуматься о том, когда возможности «Сатаны» будут исчерпаны, ведь, как известно, вечного в этом мире не существует.
В этом смысле «Сармат» не просто является ракетой-преемником «Воеводы», но и в какой-то степени будет определять, в каком направлении будут развиваться средства ядерного сдерживания во всем мире. По большому счету с началом работ по МБР «Сармат» решается сразу несколько задач, среди которых боевая часть ракеты, а точнее ее масса, не является определяющей.
Вопреки подходу разработчиков КБ «Южное» и академика Янгеля лично, создавших ракету, способную стирать с лица земли участки размером с Техас, создание РС-28 требует в первую очередь освоить более высокие скоростные показатели, благодаря которым станет возможно преодолевать любую существующую (и разрабатываемую на замену) систему противоракетной обороны какой бы то ни было страны.
4202
Правильнее всего в рассказах об «изделиях» начинать с носителей боевых блоков. Существенных отличий «Сармата» от «Воеводы» достаточно, и прежде всего это стартовая масса ракеты. По разным оценкам, готовая к эксплуатации жидкостная межконтинентальная баллистическая ракета будет иметь массу 110 тонн вместо 200 с небольшим у «Воеводы». Однако интересна не только и не столько конструкция ракеты, выводящей на участок отделения боевые блоки, сколько возможности самих боевых блоков и их назначение.
Специалисты отмечают, что тенденции в совершенствовании сил ядерного сдерживания (или в случае с особо демократическими странами ядерного, а также неядерного нападения) приведут к тому, что программа, некогда названная PGS, или Promt Global Strike (глобальный молниеносный удар), имеет высокие шансы на жизнь в составе РВСН Российской Федерации. Несмотря на то что «изделие 4202» – тайна за семью печатями, порассуждать о том, как именно может быть использован гиперзвук в конструкции боевых блоков новой МБР, специалисты все-таки берутся.
Управляемый гиперзвук даже концептуально весьма сложная задача, не говоря уже о доведении готового гиперзвукового изделия до испытательного пуска. Особенностей, связанных с использованием гиперзвуковых боевых блоков в качестве готового к применению вооружения, хватает. Дело в том, что боевые части современных, то есть ныне несущих боевое дежурство межконтинентальных баллистических ракет обычно «падают» с орбиты на скоростях, близких к гиперзвуковым – примерно семь километров в секунду. С такой скоростью, например, движется МКС по орбите Земли.
При входе в атмосферу скорость боевой части снижается примерно до трех скоростей звука и подвергается серьезному нагреву – до полутора тысяч градусов. С помощью специальной термозащиты и снижения скорости боевые блоки могут маневрировать: каждый боевой блок превращен в маленькую ракету со своим запасом топлива, высокопроизводительным двигателем и системой наведения. В случае с «изделием 4202» специалисты говорят о маневририровании боевых блоков на скоростях шесть-десять тысяч километров в час. Десять скоростей звука.
Для того чтобы осуществлять наведение на цель и совершать энергичные маневры на таких скоростях, привычные органы управления уже не подойдут.
«Если в космосе за маневры отвечают специальные маневровые двигатели, то на атмосферном участке полета за это обычно отвечают рули управления. Но загвоздка заключается в том, что на скоростях 10М такие средства просто не сработают: представьте себе усилие, которое нужно приложить чтобы на десяти тысячах километров в час даже с помощью гидравлики изменить траекторию движения боевого блока», – поясняет в интервью «Звезде» военный обозреватель и эксперт в области вооружений Алексей Леонков.
Другой важной задачей является контроль боеголовки: управлять дистанционно летящей на скорости 10М «болванкой» не получится, а значит, каждый боевой блок, вероятно, будет оснащаться управляющим компьютером. Специалисты отмечают, что осуществляться «тангаж» и «рысканье» на гиперзвуковых блоках будут, скорее всего, с помощью специальных импульсных двигателей. Но и тут не обойдется без сложностей: лихие маневры боеголовки с минимальной потерей скорости обнажают еще несколько проблем, связанных не столько с противоракетной системой вероятного противника, сколько с обычными законами физики.
«Предстоит решить вопрос с бешеными перегрузками и кинетическим нагревом. И если с нагревом вопрос можно решить, пусть с использованием пассивных средств, в случае с перегрузкой все обстоит чуть сложнее: здесь требуется, чтобы боевой блок был заключен в компаунд и представлял собой монолит, на который не влияют перегрузки в любом направлении», – поясняет в интервью «Звезде» начальник отдела научно-технической информации ЦАГИ им. Н. Е. Жуковского Иван Кудишин.
Боевое применение
Улучшенные энергетические характеристики, позволяющие оснастить «Сармат» дополнительными средствами преодоления американской ПРО, как отмечают специалисты, достигаются именно за счет гиперзвука. В первых числах мая газета «Известия» со ссылкой на зарубежные СМИ сообщила, что Россия испытала гиперзвуковые боеголовки для новейшей ракеты «Сармат».
Заявления СМИ специалисты Миниобороны не комментируют, однако на основе попадающей в свободный доступ информации можно сделать вывод, что работы над гиперзвуковыми «изделиями» для боевых блоков МБР действительно идут и находятся на финишной прямой. Специалисты признаются, что проблемы американской программы PGS, или глобального молниеносного удара, связаны в основном с тем, что американский ГЛА HTV не будет иметь гиперзвуковой скорости полета и на конечном участке перейдет на «сверхзвуковой» режим полета, становясь мишенью для средств ПВО.
В свою очередь российские специалисты работают над вопросом так называемого постоянного гиперзвукового режима, при котором боевой блок будет сохранять высокую скорость даже при энергичных маневрах. Если российская наука и инженерия смогли решить этот вопрос, то информация о том, что за последние десять лет могло быть выполнено до шести пусков «изделия 4202» с помощью межконтинентальных баллистических ракет отнюдь не выглядит как научная фантастика.
Учитывая, что концепция глобального молниеносного удара могла быть переписана ради национальной безопасности Российской Федерации, использование нескольких высокоманевренных гиперзвуковых боевых блоков с ядерной боевой частью (или обычной, повышенной мощности) в новой жидкостной ракете «Сармат» гарантированно нивелирует весь потенциал американской системы ПРО.
Специалисты поясняют, что ситуация в российской экономике образца 90-х годов, когда работы по перспективным направлениям, в том числе и гиперзвуку, «были заброшены», совершенно не доказывает, что подобное оружие невозможно создать, испытать и поставить на вооружение. А это значит, что секрет глобального молниеносного удара российскими специалистами уже раскрыт.
Несмотря на то что эксперты в области вооружений, да и люди, непричастные к созданию ракеты РС-28 и боевых блоков к ней, не знают и никогда не будут знать всех технических особенностей ракеты, факт остается фактом: принятие «Сармата» с гиперзвуковыми маневрирующими боевыми блоками запланировано на 2018 год.
Этим термином называется особая стратегия, позволяющая захватить любую страну всего за 1 час. Такой молниеносный глобальный удар имеет много общего с ядерным ударом межконтинентальными баллистическими ракетами МБР А-9/А-10 и их более новыми версиями. Единственное различие заключается в том, что при новой технологии ведения войны не будет использоваться ядерное оружие, способное уничтожить все живое не только в покоренной стране, но и на планете вообще.
БГУ планируется провести с помощью другого вооружения:
Баллистических ракет БРПЛ с неядерным оснащением;
- крылатых ракет системы Boeing X-51 и пр.
Все это оружие ВМС может запускать как с платформ наземного и морского базирования, так и прямо из космоса. В последнем случае у США существуют специальные космические платформы на орбитальных, околоземных станциях. С ракетными ударами из космоса чаще всего связывают проект «Тор». Он как раз и предполагает обстрел наземных целей с орбиты Земли. Для страны, которая станет объектом БГУ, это будет настоящим шоком. После часовой массированной атаки ей останется только сдаться на милость победителя.
Помимо описанного вооружения БГУ включает и такие технологии, как Система быстрого развертывания (за 48 часов) и использование авианосных ударных групп. Все это в комплексе и позволяет покорить любое государство в течение часа. По заявлениям США БГУ была создана как система сдерживания стран, которые собираются развернуть ядерную войну. Быстрый глобальный удар может быть направлен против державы, имеющей в своем арсенале ядерное вооружение и демонстрирующей агрессивные намерения.
Важно помнить, что не все оружие запускается из космоса. Есть и такое, для которого нужны наземные (или морские) стартовые площадки. Ввиду высокой активности НАТО в последнее время в Восточной Европе становится ясным, что вполне конкретные опасения вызывает у США именно Россия. Министр военного ведомства США Р. Гейтс еще в 2010-ом открыто заявил, что технология БГУ полностью отработана и Пентагон готов нажать кнопку в любую минуту.
Установки Mk41 могут использоваться как для пуска зенитных управляемых ракет семейства «Стандарт», так и для стрельбы крылатыми ракетами «Томагавк». Российское военно-политическое руководство и многие военные эксперты в последнее время выражают большую озабоченность американской концепцией . Суть ее в том, что США стремятся получить возможность нанести неядерный удар по любой точке Земли с помощью гиперзвуковых летательных аппаратов в течение получаса.
В частности, такой удар теоретически может быть нанесен по российским стратегическим ядерным силам (СЯС). То есть Соединенные Штаты разоружат Россию, не устраивая ядерной катастрофы, при этом ядерный арсенал самих США останется в неприкосновенности. Если же небольшое количество российских МБР и БРПЛ уцелеют, их легко уничтожит американская ПРО.
Успех должен быть полным
Автор данной статьи в 2008–2011 годы неоднократно писал об угрозе разоружающего неядерного удара со стороны США по нашим СЯС. При этом речь шла о том, что такой удар будет наноситься с помощью КРМБ «Томагавк» и КРВБ, а также с помощью бомбардировщиков В-2, построенных по технологии «стелс».
Дело в том, что обезоруживающий удар не может быть частично успешным . Нельзя уничтожить, например, 20% российских СЯС, оценить результаты удара, а через несколько дней нанести новый удар, поскольку уцелевшие 80% СЯС немедленно (в течение максимум часа) после первого американского удара отправятся в США «своим ходом», после чего случится взаимное гарантированное уничтожение США и России, а заодно, видимо, всей человеческой цивилизации.
Поэтому обезоруживающий удар может быть только один, обеспечивающий уничтожение 100% российских СЯС, причем практически одновременно . А это возможно только при абсолютной внезапности удара, то есть в России должны узнать о самом факте удара в тот момент, когда первые американские ракеты уже начнут поражать российские межконтинентальные баллистические ракеты (МБР), подводные стратегические ракетоносцы (РПК СН) и стратегические бомбардировщики.
Подобная внезапность может быть обеспечена только теми средствами воздушно-космического нападения (СВКН), которые предельно сложно обнаружить, а это именно КРМБ, КРВБ и В-2. Их общий недостаток – дозвуковая скорость полета, из-за чего, например, «Томагавк» на свою максимальную дальность летит два часа. А обнаружение даже одной крылатой ракеты или одного бомбардировщика немедленно уничтожает внезапность. Но в условиях резкого сокращения количества российских МБР и РПК СН и очень существенного ослабления группировки ПВО удар становился реальным, по крайней мере при тех тенденциях, которые складывались 10 лет назад.
Сейчас, однако, ситуация существенно изменилась. Количество МБР и БРПЛ у России в целом остается стабильным, как и, с другой стороны, количество КРМБ, КРВБ и В-2, которые могут реально применить ВМС и ВВС США. А вот группировка ПВО РФ очень значительно усилилась за счет принятия на вооружение новых РЛС нескольких типов для радиотехнических войск (РТВ), зенитных ракетных систем (ЗРС) для зенитных ракетных войск (ЗРВ), истребителей и Су-30СМ/М2, модернизации перехватчиков в авиации, а также за счет укрепления системы предупреждения о ракетном нападении (СПРН) путем ввода в строй . В этих условиях для США обезоруживающий удар с помощью крылатых ракет и В-2 оказывается за гранью возможного. А «быстрый глобальный удар» ни в коем случае не может стать заменой этого варианта.
Зенитные ракетные системы С-400 и другие современные средства ПВО и ПРО способны сорвать любой «глобальный удар».
Тех самых гиперзвуковых ЛА, которые этот удар должны обеспечить, пока просто нет (по крайней мере – в массовом производстве и на вооружении). Но даже когда (и если) они появятся, их носителями будут традиционные МБР и БРПЛ, либо (для ракеты Х-51) бомбардировщики В-52. То есть для нанесения «быстрого глобального удара» американцы должны будут для начала снять с МБР и БРПЛ ядерные БЧ и установить вместо них гиперзвуковые аппараты (это само по себе не может быть сделано быстро и незаметно). А затем нужно произвести массированный запуск этих МБР и БРПЛ по России. При том что вся наша СПРН (как новые «Воронежи», так и старые «Дарьялы», а также ИСЗ на геостационарной орбите) «заточена» на обнаружение этого массированного запуска. Поэтому его внезапность абсолютно исключена. В России это будет, разумеется, воспринято как нанесение ядерного удара, после чего поступит команда на применение всех российских СЯС по США.
В итоге получится уже не взаимное гарантированное уничтожение, а одностороннее самоубийство США. Ведь они-то в этом случае будут наносить неядерный удар, а Россия ответит ядерным. Даже если какую-то часть российских СЯС американцы успеют уничтожить, большинство МБР и БРПЛ гарантированно доберется до США, после чего эта страна столь же гарантированно прекратит свое существование. Очень сильно пострадают соседние Канада и Мексика. Всей остальной цивилизации, включая Россию, придется несладко, но она не погибнет. Тем более что «запасных» МБР и БРПЛ у США не останется, да хоть бы и остались, устанавливать их будет некому и некуда. Соответственно российский «испуг» перед «быстрым глобальным ударом», по-видимому, относится к области пропаганды.
Берут на испуг
То же можно сказать и про американскую ПРО. Ею нас запугивают уже почти полтора десятилетия, но ничего реального США так и не создали, до полноценной ПРО Америке даже дальше, чем до «быстрого глобального удара». Единственный реальный компонент ПРО – морская система с ЗУР «Стандарт» нескольких модификаций, но на поражение МБР и БРПЛ они не рассчитаны. В частности, система ПРО с корабельными УВП Мк41, которая уже установлена в Румынии и будет установлена в Польше, теоретически не может создать никаких проблем даже для самых западных ракетных дивизий российских РВСН, поскольку никому еще не удалось отменить законы физики.
Единственная российская претензия к американской ПРО в Европе, которую можно было бы признать рациональной, состоит в том, что в УВП Мк41 вместо «Стандартов» теоретически могут быть установлены «Томагавки», для которых в этом случае подлетное время до целей в России резко сократилось бы. Но и эта угроза сегодня на самом деле является фиктивной. В наземном варианте Мк41 имеется всего 24 ячейки. Это просто слишком мало. Кроме того, из еще не установленной Мк41 в Польше «Томагавки» должны будут стартовать «под носом» у группировки ПВО РФ в Калининградской области, включая одну из РЛС типа «Воронеж». Поэтому внезапность становится невозможной, а уничтожение обнаруженных «Томагавков» – не проблема. Из Румынии же до любых объектов российских СЯС слишком далеко, к тому же ракетам пришлось бы лететь мимо уже сегодня насыщенного различными средствами ПВО Крыма.
Американские официальные лица, как политики, так и военные, многократно заявляли, что как «быстрый глобальный удар», так и ПРО предназначены против террористических группировок, которые могут получить доступ к баллистическим ракетам и/или ОМП, либо против стран с большими, но архаичными в организационном и техническом плане армиями (типа Ирана или КНДР). Верить в эти заявления сложно в силу, очень мягко говоря, сомнительности подобных «угроз» и очевидной неадекватности подобного реагирования на них. Отчасти еще и поэтому в России появляется столько конспирологических версий о направленности всего этого против нас.
Тем не менее, исходя из практических действий США, приходится признать, что Вашингтон действительно ориентировался на столь странный набор угроз (по крайней мере, так было до 2014 года). Россию в США, видимо, считали полностью парализованной в политической и экономической сферах, а ВС РФ – обреченными на деградацию до уровня тех самых Ирана и КНДР, если не ниже. Поэтому воевать с ней в Пентагоне на самом деле никто не готовился.
Наемники подвели Пентагон
Автор данной статьи категорически не согласен с широко распространенным мнением о том, что «американцы не умеют воевать». Американская армия всегда была одной из лучших в мире, она могла вести и выигрывать войны любой сложности и интенсивности. Но в последние два-три десятилетия переход на наемный принцип комплектования и ориентация на войну с заведомо «заниженным» противником на самом деле заметно изуродовали ВС США. Они уверовали в концепции «высокотехнологичной бесконтактной войны», в которой противник позволит себя безропотно и безнаказанно избивать. И стали терять способность вести войну реальную.
Направленные непонятно против кого, при этом весьма дорогостоящие «быстрый глобальный удар» и ПРО на основе «Иджиса» – это еще далеко не худшие варианты. Например, в рамках создания этой самой ПРО на протяжении почти 10 лет ВВС США испытывали YAL-1 – лазер на самолете «Боинг-747», призванный сбивать баллистические ракеты на активном участке траектории. Данная концепция оказалась верхом абсурда как с технической, так и с тактической стороны. Поскольку в США больше умных людей, чем принято думать в России, они этот абсурд все-таки осознали. В 2014 году лазерный самолет был отправлен на металлолом, успев поглотить как минимум 5 млрд пентагоновских долларов.
С летающей «лазерной канонеркой» YAL-1 у американских военных дела почти сразу не заладились.
В десять раз больше денег «съела» программа строительства бронеавтомобилей класса MRAP (mine resistant ambush protected) нескольких типов. Эти машины с усиленной противоминной защитой предназначались для войн в Ираке и Афганистане, их было произведено почти 30 тыс. Поскольку развертывание MRAPов на обоих ТВД началось в 2007 году, когда пик обеих войн был пройден, США потеряли довольно немного таких машин (официально признана потеря 77 единиц). При этом сейчас американцы стремительно избавляются от MRAPов, раздавая их всем подряд направо и налево, чаще всего – бесплатно. Стало ясно, что даже для очень ограниченной классической войны эти машины совершенно непригодны.
В идущих сегодня войнах на Ближнем Востоке вооруженные силы Ирака, Саудовской Аравии, ОАЭ и курдские формирования уже потеряли более 300 MRAPов американского производства. Американских же БТР М-113 в тех же войнах теми же армиями потеряно вдвое меньше при практически том же их количестве в войсках. М-113 был создан на полвека (!) раньше MRAPов, причем даже сами американцы шедевром его отнюдь не считают. Но он создавался для классической войны, поэтому оказался гораздо устойчивее новомодных поделок.
Впрочем, основной боевой машиной сухопутных войск США является не какой-либо из МRАРов и не М-113, а . Этими же машинами оснащены одноименные бригады, которые американское командование до сих пор считает очень удачным компромиссом между мобильностью легких (воздушно-десантных и десантно-штурмовых) и боевой мощью тяжелых (танковых и механизированных) соединений. При этом, правда, «Страйкер» является обычным БТР (создан на базе швейцарской «Пираны»). Он, конечно, лучше МRАРов и М-113, однако эту машину можно прострелить в борт даже из крупнокалиберного пулемета.
БТР «Страйкер»
Никакой более тяжелой бронетехники бригады «Страйкер» не имеют. И если на поле боя такая бригада встретится, например, с танковой бригадой Корейской народной армии, оснащенной древними Т-62, северные корейцы американцев, говоря футбольным сленгом, «вынесут в одну калитку». Более того, бригада «Страйкер» не имеет вообще никакой собственной ПВО. В итоге неясно, на войну с каким противником она рассчитана? В Ираке и Афганистане было потеряно примерно 90 «Страйкеров», хотя противник не имел ни танков, ни артиллерии, ни авиации. В 2014 году именно на «Страйкерах» американцы устроили клоунаду в Восточной Европе, изображая готовность «отразить российскую агрессию». К сожалению, наша пропаганда и на это посмешище ответила ритуальной позорной истерикой в духе «войска НАТО приближаются к российским границам».
Просчеты в ПВО и ВМС
Впрочем, отсутствию ПВО в бригадах «Страйкер» удивляться не надо, это проблема американской армии в целом.
Можно ли представить себе, что российская наземная ПВО имеет на вооружении только ЗРС С-300 и С-400 и ПЗРК «Игла»? И нет ничего промежуточного – «Буков», «Торов», «Тунгусок», «Панцирей», нет даже «Осы» и «Стрелы-10». Подобное предположение настолько глупо, что даже не смешно. Между тем американская наземная ПВО устроена именно так. В ней есть ЗРС «Пэтриот» и THAAD (в гораздо меньших количествах, чем у нас имеется С-300 и С-400), а также ПЗРК «Стингер» (либо в оригинальном переносном варианте, либо на шасси «Хаммера» под названием «Авенджер»). Больше ничего нет, и даже не планируется.
Причем ТНААD может решать только задачи ПРО (сбивать оперативно-тактические ракеты и баллистические ракеты средней дальнности), с аэродинамическими целями она даже теоретически бороться не способна. И «Пэтриоты» остались почти исключительно в варианте РАС3, также ориентированном на ПРО.
«Противосамолетные» варианты РАС1 и РАС2 в основном переделаны в РАС3 либо проданы за рубеж. В итоге для борьбы с самолетами и вертолетами, по сути, остаются только «Стингеры» с досягаемостью около 8 км по дальности и около 4 км по высоте. То есть американское командование не рассматривает возможность того, что войска могут попасть под удар вражеской авиации. Либо же считает, что с этой авиацией заведомо справятся американские истребители. Только ведь истребители в отличие от наземной ПВО зависят от метеоусловий, от наличия аэродромов и ГСМ на них. Более того, нельзя исключать, что вражеские истребители окажутся не хуже американских по качеству и их будет не меньше по количеству. Но, видимо, как раз этот вариант в Пентагоне давно уже исключили. Что не очень разумно, если не сказать сильнее.
Тримаран «Индепенденс»
Ориентация на войну неясно с кем затронула даже ВМС США, которые получили (littoral combat ship, корабль прибрежного действия). Как положено, был организован конкурс на лучший вариант подобного корабля, на который были выставлены построенный по традиционной схеме «Фридом» и футуристический тримаран «Индепенденс». На конкурсе этом победила дружба (то есть лоббисты от ВПК), на вооружение были приняты оба корабля (раньше считалось, что такое было возможно только в СССР). Впрочем, выбор на самом деле был очень сложен: как «Фридом», так и «Индепенденс» имеют очень слабое вооружение при очень высокой цене.
Как и в вышеописанных случаях с «быстрым глобальным ударом» или «Страйкерами», совершенно неясно, для каких целей предназначены эти корабли и против кого они должны воевать. Более или менее они подходят на роль патрульных кораблей, но «нормальные» патрульные корабли, строящиеся в основном в Европе, стоят даже не в разы, а на порядки дешевле обоих вариантов LCS.
Необходимо изучать зарубежный опыт
В данной статье не надо искать злорадства или тем более шапкозакидательства. ВС США остаются мощнейшей военной машиной, при наличии понимания ситуации и политической воли они вполне могут «прийти в норму». Этим они кардинально отличаются от европейских армий, превратившихся в мыльные пузыри, причем этот процесс принял необратимый характер. Дело совершенно в другом.
Для нормального развития любой сферы необходимо максимально тщательное изучение зарубежного опыта, как положительного, так и отрицательного. Для военной сферы это важно вдвойне, ведь ВС страны существуют для противостояния внешним угрозам, в первую очередь – иностранным ВС. Соответственно развитие иностранных ВС дает важнейшую пищу для размышлений при организации военного строительства в РФ.
Как ни удивительно это прозвучит, сейчас ВС РФ близки к идеалу. Они перестали быть армией «советско-азиатского типа», давящей противника массой, не считаясь с потерями, но не превратились в мыльный пузырь европейского типа, являющийся армией лишь по названию. И чрезвычайно важно, уйдя от одной крайности, не дойти до другой (а Россия, к сожалению, очень любит крайности).
До последнего времени подобным идеалом были, безусловно, ВС Израиля. При чрезвычайно трепетном отношении к жизни каждого военнослужащего ЦАХАЛ была способна вести сколь угодно жестокую контактную наземную войну, в том числе с численно превосходящим противником. Но и израильтяне слишком увлеклись американскими «высокотехнологичными бесконтактными» концепциями, из-за чего израильская армия начала ощутимо портиться. Свидетельством чему стала формально выигранная, но фактически крайне неудачная война в Ливане против «Хезболлы» летом 2006 года.
В России очень многие искренне ненавидят Америку, тем более эта ненависть постоянно подогревается официальной пропагандой. Одновременно для большей части россиян, включая очень многих ненавистников и пропагандистов, та же Америка остается абсолютным идеалом, который надо копировать полностью и во всех аспектах, включая ошибки и откровенные глупости.
Вспоминается история, имевшая место в конце 40-х, когда в СССР под названием Ту-4 копировали американскую «Сверхкрепость» В-29, залетевшую на Дальний Восток в 1944 году после бомбардировки Японии. Туполев, которому Сталин приказал руководить копированием, сказал, что может сделать самолет лучше. На что Сталин ответил эпохальной фразой: «Не надо лучше. Сделайте такой же». В итоге были скопированы даже пепельница и гнездо под бутылку кока-колы в приборной панели (хотя советским летчикам в полете курить запрещалось, а о кока-коле в стране вообще понятия не имели), а также случайная дырка (видимо, от японской пули) в крыле.
К сожалению, существует опасность, что в руководстве наших ВС тоже могут уверовать в «высокотехнологичную бесконтактную войну» против некоего безропотного бессловесного противника, в то, что «война теперь совсем другая», что «больше никогда не будет танковых сражений» и т.д. и т.п. При том что бюджет наш сильно меньше американского, поэтому мы не можем позволить себе роскоши выкидывания миллиардов на бесполезные поделки типа бронемашин МRАР и кораблей LCS.
Необходимо четко и ясно понимать, что борьба с терроризмом – не только не единственная, но и очень далеко не главная задача ВС. Армия и флот должны в организационном, технологическом и психологическом плане готовиться в первую очередь к полномасштабным войнам с двумя сильнейшими потенциальными противниками – с ВС США и с обновленной НОАК. Чем выше будет наша готовность к этим войнам, тем ниже вероятность того, что нам придется их когда-либо вести.
/Александр Храмчихин, зам.директора Института политического и военного анализа, nvo.ng.ru /
Комплексы С-400 способны создать надежный «зонтик безопасности» для отечественных ядерных сил. Фото Reuters
Правильный ответ на вопрос, вынесенный в название статьи, имеет решающее значение для самого существования российского государства. В настоящее время главной военной задачей США является уничтожение российского ракетно-ядерного потенциала, который мешает Вашингтону стать мировым гегемоном и распоряжаться по своему усмотрению мировыми ресурсами (людскими, материальными, природными и др.). Ликвидация российских стратегических ядерных сил (СЯС) позволит Соединенным Штатам решить все свои основные проблемы, в том числе и погасить войной огромный государственный долг США, достигший почти 20 млрд долл.
В результате возникнет реальная возможность осуществить давнишнюю мечту Запада о «золотом миллиарде», который будет вечно жить на Земле в согласии с природой, тогда как остальные 6 миллиардов жителей Земли становятся лишними, и гегемон будет распоряжаться их судьбой по своему усмотрению. Таким образом, для США ликвидация российских СЯС - актуальнейшая задача. Чтобы ее реализовать, они готовы нарушить как международные соглашения, так и многие нравственные запреты, пойти на любые злодеяния против России, Европы и всего человечества.
Как в сложившейся ситуации защитить Россию от такого агрессора, как США? Специалисты высказывают различные точки зрения по этому вопросу.
Главным водоразделом является оценка вероятности реализации быстрого глобального удара (БГУ) против России. Рассмотрим различия в отношении к проблеме БГУ на примере двух статей, опубликованных в еженедельнике «Независимое военное обозрение» в этом году: Александр Калядин «Стратегия быстрого глобального обмана» (№ 18, 2017) и Леонид Орленко «Как защититься от быстрого глобального удара» (№ 9, 2017).
ВЫВОДЫ ОШИБОЧНЫ
Александр Калядин считает, что быстрый глобальный удар – это миф, основное назначение которого – служить в качестве «страшилки». Главная функция «страшилки» – запугать россиян, вызвать панику в российском руководстве, заставить его пойти на разорительные расходы. Поскольку БГУ – всего лишь миф, то не следует тратить деньги на защиту от БГУ, а лучше использовать их на повышение конкурентоспособности российской экономики, здравоохранение, науку, образование, на социальную сферу.
В своей статье Калядин пытается доказать, что Соединенные Штаты не заинтересованы наносить БГУ по России, даже при условии, что им удастся уничтожить российские СЯС. Ведь в этом случае российская и европейская экономика будут разрушены, вся их территория будет заражена радиацией, погибнут десятки, а может быть, и сотни миллионов человек. Вследствие этого США потеряют своих европейских союзников, НАТО перестанет существовать. США понесут колоссальные политические потери, будут разорваны экономические и дипломатические связи во всем мире, и США вместо мирового гегемона превратятся в мирового изгоя, которого ненавидят все народы, проживающие на Земле.
С этими предсказаниями разрушительных последствий БГУ можно согласиться. Но гибель Европы в ядерной войне мало опечалит США, поскольку она является конкурентом в области высокотехнологичной продукции, а также потребляет большой объем необходимых США ресурсов. В настоящее время Европа служит для Америки ценным инструментом для борьбы с суверенитетом российского государства. После «удачного» БГУ по России эта функция отпадает.
По мнению Калядина, от БГУ по России выиграет Китай, который увеличит шансы стать главной страной мира вместо США. Такой результат БГУ также не может быть выгоден США.
Калядин обосновывает свое понимание проблемы БГУ как мифа. Он пишет, что между РФ и США не существует таких антагонистических противоречий, которые нельзя было бы урегулировать политико-дипломатическими средствами. Идеологические противоречия отсутствуют: обе страны живут в рамках капиталистической системы. Территориальных пограничных споров также нет. Россия не является конкурентом США в области наукоемкой промышленности, поскольку на Россию приходится всего менее 2% мирового ВВП, а США – более 24%, доля России в мировом экспорте наукоемкой продукции только 0,7%, а в США – 36%. Экспорт наукоемкой продукции в Таиланде в 6 раз больше, чем в России, где разговоров об инновациях на всех уровнях много, а реальных дел нет. При этом темпы роста российской экономики составляют менее 2%, что ниже мировых темпов роста. В таких условиях создание высокотехнологичной экономики невозможно, так что США в этом отношении нечего волноваться.
Однако вывод Александра Калядина об отсутствии глубинных разногласий между США и Россией является ошибочным. Как показывает практика многих лет, не преодолимые с помощью переговоров противоречия существуют. До тех пор пока стремление стать мировым гегемоном будет основой внешней политики США, направленной на подчинение своим интересам всех стран мира, включая Россию, антагонистические противоречия сохранятся. Но на пути к мировой гегемонии США стоят СЯС России. Без них самостоятельная внешняя политика России была бы невозможной. Отсюда следует вывод: надежная защита российских СЯС – необходимое условие сохранение России как суверенного государства (см. упомянутую статью Л. Орленко в «НВО» № 9, 2017).
ТЕХНОЛОГИЯ ЛИШЕНИЯ СУВЕРЕНИТЕТА
Александр Калядин, рассматривая проблему БГУ, утверждает, что в настоящее время существует стратегическое ракетно-ядерное равновесие между США и Россией, поэтому в случае нанесения Соединенными Штатами быстрого глобального удара Россия наносит ответный или ответно-встречный удар ракетно-ядерным оружием, который неприемлем для Америки. В этом случае для военно-политического руководства России следует рекомендация сдерживать военно-политическое руководство США от БГУ по России.
Поскольку, по мнению Калядина, антагонистических противоречий между Россией и США нет, то можно все существующие разногласия решить путем переговоров: по Сирии, по Украине, по санкциям и др. Кроме того, надо надеяться, что здравый смысл президента США не позволит ему отважиться на заведомо провальную, безумную и преступную авантюру – нанесение быстрого глобального удара по России. Но можно ли надеяться на здравый смысл американского президента, если между ним и политическим истеблишментом идет ожесточенная борьба.
Дональд Трамп в предвыборных выступлениях предлагал интенсифицировать в США работы по созданию шестого технологического уклада (био-, нано-, инфо- и когнитивные технологии) и стать примером для других стран. Однако те политические структуры, которые борются с Трампом, продолжают политику, нацеленную на установление однополярного мира и мирового господства силовыми методами, в том числе с использованием концепций быстрого глобального удара и противоракетной обороны (ПРО).
В работах Леонида Орленко («НВО» № 9, 2017) и ряда других авторов (Леонида Ивашова, Константина Сивкова, Сергея Брезкуна и др.) представлена другая точка зрения на вероятность БГУ по России.
Во-первых, в настоящее время Вашингтон сломал стратегический ракетно-ядерный паритет между США и Россией. Во-вторых, не преодолимые путем переговоров антагонистические противоречия между США и Россией сохраняются. Основным направлением внешней политики Соединенных Штатов остается идея построения однополярного мира. Америка хочет обладать суверенитетом, тогда как остальные страны, включая Россию, Китай, государства Европы, не могут иметь государственного суверенитета и должны выполнять волю гегемона. В настоящее время наиболее активно против такой политики выступает Россия, главной целью которой в отличие от США является мир, необходимый для проведения реформ, создания в стране инновационной экономики, повышения уровня и качества жизни населения, развития каждого гражданина в интеллектуальной и духовно-нравственной областях, но также и обеспечения внутренней и внешней безопасности страны.
К настоящему времени в США отработана технология лишения стран государственного суверенитета. Сначала используется мягкая сила, и если она не дает нужного результата, то начинается «гибридная война». Если и в этом случае не удается разрушить суверенитет неугодного государства, то включается военная сила, что автор данной статьи подробно изложил в материале «Классификация современных войн», опубликованном в «Известиях РАРАН» № 3 за 2016 год.
Чтобы подавить самостоятельность России, Соединенные Штаты ведут пока против нее гибридную войну: санкции, информационная война, втягивание России в военные конфликты, использование «агентов влияния» для разрушения российской экономики и пр. Если проводимая «гибридная война» не подавит государственный суверенитет России, то может быть нанесен БГУ, к которому Россия недостаточно готова. Отсюда вывод: защита СЯС – приоритет номер один в области обороны.
А ЕСТЬ ЛИ ПАРИТЕТ
В настоящее время в России развернуто около 500 межконтинентальных баллистических ракет (МБР). Из них около 400 размещены примерно поровну в шахтах и на подвижных грунтовых ракетных комплексах (ПГРК). Остальные МБР размещаются на подводных лодках (ПЛ). Координаты шахт и ПГРК американской разведке известны, а подводные лодки, находящиеся на боевом дежурстве в морях и океанах, противолодочная система США имеет возможность отслеживать.
В результате наиболее вероятен БГУ по РВСН (около 400 МБР) и ПЛ, стоящим у пирсов. Для этого, вероятнее всего, США используют свои подводные ракетоносцы типа «Огайо», вооруженные ракетами «Трайдент» 2-D5, каждая из которых несет 14 ядерных блоков (ЯБ) мощностью 100 кт или же восемь блоков мощностью по 475 кт. Всего таких субмарин в американском флоте 14, в них размещается по 24 ракеты, то есть 1728 ядерных блоков, из них 384 – мощностью 475 кт. Время полета таких ракет до российских целей всего 10–15 минут.
По большому счету три ПЛ типа «Огайо», имеющие на вооружении около 1000 ЯБ по 100 кт каждый, способны уничтожить до 90% российских МБР в шахтах и ПГРК, а также ПЛ с МБР, стоящие у пирсов.
Командующий РВСН генерал-полковник Сергей Каракаев считает, что использование маскировки делает ПГРК невидимыми для космической разведки. Но при этом не учитывается тот факт, что для уничтожения ПГРК не надо их видеть, достаточно знать маршрут, поскольку радиус поражения при взрыве ядерного заряда мощностью 100 кт на поверхности Земли составляет 3 км. Например, если маршрут ПГРК составляет 120 км, то для поражения всех ПГРК, находящихся на маршруте, требуется всего 20 ЯБ. Поэтому нельзя считать, что они защищены достаточно надежно.
АСИММЕТРИЧНЫЙ ОТВЕТ
Для уничтожения летящего на цель (шахту или др.) ядерного блока у России пока нет соответствующих средств, поэтому необходимо использовать нестандартные способы защиты, которые можно относительно быстро и недорого реализовать в рамках существующего оборонного бюджета.
Во-первых, надо создать на севере и востоке страны с помощью Северного и Тихоокеанского флотов акватории, защищенные от самолетов, вертолетов, беспилотников, ПЛ и кораблей, и разместить в таких акваториях по две или три ПЛ с МБР, координаты которых США не известны, что защитит их от БГУ. В будущем вместо стратегических ПЛ вполне возможно размещать МБР в корпусе, который буксирует в указанной акватории любая подлодка.
Во-вторых, поскольку оборонный бюджет России в 15 раз меньше, чем бюджет НАТО, то для защиты страны необходимо использовать асимметричные способы защиты. Для этого следует использовать геофизическую уязвимость территории США. В бытность СССР академик Андрей Сахаров предложил заминировать несколькими десятками неизвлекаемых ядерных мин определенные районы Тихого и Атлантического океанов близ побережья США. При взрыве мин образуются волны, способные нанести США неприемлемый ущерб. Сигнал на подрыв мин будет дан исключительно в случае нанесения США быстрого глобального удара по России. После минирования создаются условия для равноправных переговоров с США о взаимном разоружении. Например, Россия разминирует прибрежные районы, а США убирают все военные базы вокруг России, а также ПРО в Европе, подлодки и корабли с системой ПРО, находящиеся вблизи российских границ. Прецедент минирования ядерными минами уже имел место. В период существования СССР граница между странами Организации Варшавского договора и НАТО в Европе была заминирована США ядерными минами.
Надежная защита от БГУ необходима России для проведения реформ с целью создания инновационной экономики. Условием успешного проведения реформ является замена разрушительной для России либерально-монетаристской модели управления экономикой на планово-рыночную модель, экономически и социально-политически более эффективную, чем китайская экономическая модель.
В заключительной части материала следует указать и на такую серьезную ошибку, допущенную Александром Калядиным в его статье. Так, он считает, что американский проект «Стратегическая оборонная инициатива» (СОИ), объявленный президентом Рейганом в 1983 году, служил лишь обманкой, запущенной для разорения СССР.
Однако Калядин, видимо, не знает, что произошло дальше. Американские фирмы секретно продолжали работы по СОИ, и в настоящее время эта программа – приоритет номер один в оборонных планах США (см. материал Владимира Иванова в «НВО» № 18, 2017). Для реализации этих планов два года назад был запущен беспилотный многоразовый космический аппарат X-37B, который способен сбивать спутники в космосе, а также запускать ракеты с ядерными зарядами по наземным целям. Такая ракета до любой цели на поверхности Земли летит всего две-три минуты. В настоящее время отсутствуют технические средства борьбы с такими ракетами. Задача X-37B – обеспечить США полный контроль над земным шаром.
Минирование американского побережья блокирует этот новый проект США.
Подпишитесь на нас
Загрузка...
